Отказ от использования подручной собаки может определяться особенностями поведения дичи, на которую производится охота, и условиями местности, где эта дичь держится. Так, легавая становится практически бесполезной после того, как птицы перестают подпускать ее и охотника на расстояние выстрела. Нем она поможет хозяину, когда взлетевшие глухари или тетерева, не дав ей разобраться и сделать стойку, поднимаются на крыло и исчезают с глаз? Волей или неволей нам приходится переключаться на другие способы охоты: заменяя подружейную собаку лайкой либо прибегая к ухищрениям иного рода.
Любопытно, что гораздо более осторожный глухарь оказывается в этом случае «глупее» тетерева. Глухари меньше боятся лайки и, взлетев от нее на дерево, больше убеждены в полной свой безопасности. Они более любопытны, и вертящаяся поддеревом лайка своим голосом и движениями их занимает. Облаянный глухарь не улетает дольше и подойти к нему легче, чем к тетереву. Нужно только, чтобы лайка знала свое дело, т.е. активно искала птиц, а подняв их на деревья, настойчиво облаивала. Молодые, очень азартные или глупые собаки, посадив птицу, впадают в форменное неистовство: кидаются на ствол дерева, приютившего добычу, грызут его, чуть ли не пробуют на него взобраться. Тетерева таких яростных наскоков не выдерживают и слетают, глухари же относятся к лайкам, по-видимому, с презрением и, рассматривая бесящегося внизу врага, только пренебрежительно на него пощелкивают.
Раннее утро. Мы идем по осеннему, иногда уже заснеженному лесу, придерживаясь мест, где ожидаем присутствие интересующей нас дичи, в поисках глухарей это преимущественно боровые места — царство старых сосняков или кедровников; при охоте на тетеревов — опушки и мелколесья с группами высоких берез. Наша лайка уже умчалась в поиск и только изредка мелькает в отдалении. Глухари здесь есть, и мы знаем, что рано или поздно до нас донесется ее призывающий лай. Ну вот и он, загамил, зазвенел где-то справа кобель, и мы поворачиваем: сперва идем, потом крадемся к уже замеченной ни на минуту не умолкающей лайке. Она нас тоже увидела, не сводя глаз с сидящей наверху птицы, перескочила на другую от нас сторону и залилась еще пуще. Еще несколько шагов, и в просвете ветвей открывается темный, длиннохвостый, светлоклювый глухарь. После выстрела он грузно валится на землю, и лайка, дернув его зубами за шею, стоит возле и, помахивая закрученным хвостом, свесив мокрый красный язык, смотрит на нас темными, раскосыми и явно счастливыми глазами.
На глухарей есть и еще одна охота — кратковременная, редкая, но чрезвычайно своеобразная — это осенняя их стрельба на осинах. Осина — дерево, презираемое лесоводами. Наличие его в составе древостоя специалистов лесного хозяйства не радует, и они даже ведут с этой породой целенаправленную борьбу, изничтожая ее механическими и химическими способами в ходе уходов за лесом. А вот охотнику осина мила, так как польза ее для многих видов дичи несомненна. Зимой в молодых осинниках кормятся зайцы и лоси. Весной над ними тянут вальдшнепы. В их чащах укрываются в летний зной выводки боровой дичи. В дуплах осин находят убежище многие обитатели леса. И, наконец, ранней осенью, когда кроны этих деревьев тронут первые багряные краски увядания, на осины начинают прилетать глухари, чтобы набить зобы терпким осиновым листом. Не все деревья их привлекают. Те, чьи кроны не поднимаются над пологом леса, сжаты и скрыты вершинами инопородных соседей, обычно остаются в пренебрежении. Глухари любят осины-великаны, стволы которых, словно шероховатые зеленовато-серые колонны, стоят среди окружающих их сосен и елей, чьи разлапистые кроны царят над лесом, а ветви надежны и прочны. На них-то, перед заходом солнца, иногда по нескольку сразу, слетаются крупнейшие представители нашей боровой пернатой дичи. До темноты крепкими своими клювами обрывают они подвядшую листву и здесь же засыпают, чтобы на рассвете, позавтракав, улететь по своим неведомым глухариным делам. И так одну-две недели. В это время и возможна стрельба глухарей на осинах. Проводить ее можно подкарауливанием или скра-дом, т. е. ожидая птиц там, где вы надеетесь, что они появятся, либо пробуя подойти к уже кормящимся глухарям. Даже если бы глухаря и не надо было беречь, как птицу редкую, нормы добычи которой всегда должны ограничиваться, много на этой охоте никогда не убьешь. Осин, даже самых крупных, в лесу много — на какую птица прилетит? — не узнаешь. Листва еще густа, и птицу издали не разглядишь, значит, к каждому дереву приходится приходить так, чтобы не спугнуть сидящей на нем птицы, а это долго. Но уж зато если удалось вам спустить с осины коричневато-черно-зеленого петуха, то каждый такой выстрел — память на долгие годы.
Допустим, что вы решили подкараулить глухарей у известных вам старых осин, на которых ранее вами или вашими знакомыми отмечалось присутствие птиц. Часа за три до захода солнца нужно уже быть на месте. Выбрав пункт, с которого крона или кроны интересующих вас деревьев просматриваются наилучшим образом, с расстояния в 15—20 метров, вы устраиваетесь возле какого-либо укрытия и приступаете к ожиданию. Нередко на него уходит много времени, но оно не утомительно — слишком хороша окружающая обстановка; предвечерняя тишина, нарушаемая лишь стуком дятлов и тихими попискиваниями пернатой мелочи, тонкий грибной аромат леса, его зеленые, золотые, багряные тона и краснеющие кругом ягоды брусники. Но не увлекайтесь созерцанием, следите, неусыпно следите за кронами взятых под наблюдение осин, потому что, если вы вдруг услышите звук посадки глухаря и не заметите, куда села птица, — вы, зачастую, не скоро ее рассмотрите в густой листве. Бывает, конечно, что черный, громадный петух или рыже-пестрая копалуха сразу бросятся в глаза на какой-то отдельной ветви, но много чаще их закрывают ветки и листья. Не зная, куда смотреть, вы намучаетесь, прежде чем разглядите. Увидев птицу, осторожно, не делая резких движений, поднимите ружье и стреляйте. Только никогда не делайте этого, если глухарь сидит к вам хвостом — стрелянный по заду, он в восьми случаях из десяти с перебитыми ногами улетит и пропадет для вас безвозвратно. Часто случается, что птицу целиком не видно и только крючконосая, бородатая голова ее то появляется, то исчезает в просветах листвы. В этом случае с выстрелом тоже лучше повременить, дожидаясь, когда представится более удобный момент. Хотя и нет ничего зазорного в том, чтобы осенью убить глухарку, но все же большинство охотников если и не отказываются от такой возможности, то предпочитают взять самца — трофей, конечно, гораздо более впечатляющий. Если надежды ваши сбылись и глухарь убит — ограничьтесь этой радостью, не караульте больше. Право же, трофей стоит того, чтобы за другим уже не гнаться. Погода, при которой глухари вылетают на осины, в высшей степени непостоянна. Нет здесь каких-то четких закономерностей. «Голод — не тетка», погода или непогода, а есть все равно нужно.
Охота с подхода не менее, если не более, интересна. Так же во второй половине дня вы приходите туда, где предполагаете наличие глухарей и знаете, что в лесу встречаются крупные осины. Вы спокойно идете по лесу, пока впереди не завиднеются поднявшиеся над окружающими деревьями всегда трепещущие листвой вершины. Не приближайтесь к ним сразу, внимательно оглядите ветвь за ветвью — не зачернеется ли в листьях темный силуэт, не летят ли вниз оборванные кем-то веточки. Смотрите с разных мест, обходя осину по кругу, и помните, что если вы ничего не видите, то это еще не значит, что птицы нет. Медленно, соблюдая всяческую осторожность, укрываясь за стволами, начинайте подходить. Вот уже близко, видна как будто каждая ветка, каждая трещина и нарост на грубой, зеленоватой коре. «Нет, ничего нет!» — решаете вы и резко забрасываете на плечо ружье… в то же мгновение хлопают крылья и громадная, темная длиннохвостая птица срывается у вас над головой с только что осмотренной осины. Она точно ныряет вниз и потом, выправив полет, исчезает. Поразительно, как такая громадина ухитряется быть незаметной, но вот ухитряется же. Улетая, взглянет на вас карим глазом из-под красной брови, опалит душу всем своим допотопным видом — и прости прощай! Вам же наука — не выпускай ружья из рук, пока обследуемые кроны не остались позади. Ах эта горечь совершенной ошибки и покаянные мысли о том, что не будет, не повторится уже такого случая! Но… охота любит упорных, и нужно еще попытать счастья. А вечер проходит, солнце опускается к макушкам деревьев, длиннее становятся тени, и все меньше и меньше надежды. Вон на краю поляны стоит, поднявшись над мелколесьем, еще одно «иудино дерево». До него еще метров 200, а глаз уже ловит необычную черноту в листьях вершины. Глухарь или нет? Шаг за шагом, перемещаясь вдоль опушки, с одного, другого, третьего места вы рассматриваете подозрительный предмет и в какой-то миг видите, как, приподняв крылья, мотнув хвостом, птица перепрыгивает с сучка на сучок. Через поляну не подойти, нужно обходить лесом, и вы крадетесь от прикрытия к прикрытию. Только бы не напугать, не нашуметь, не показаться птице — других мыслей нет. Теперь каждая трухлявая колода — опасность, каждая шоркнувшая по одежде еловая лапа — несносная помеха, а взлетевший рябчик — враг. В эти минуты всегда кажешься себе нескладным, неповоротливым, шумным и не знаешь, чего бы только не отдал за сказочную шапку-невидимку. Ближе, ближе… вожделенная осина уже рядом, а вы заметили и ловите на мушку вашего, наконец-то обретенного глухаря.
Ярослав Русанов
«Охота и охотничье хозяйство» №9 – 2002