Берлога предполагалась около кедра, росшего на небольшом бугре. Площадка с южной стороны кедра, куда должен был идти поднятый из логова медведь, безлесна, кроме нескольких молодых елок, убрать которые можно было без лишнего шума.
После того, как охотники, фотограф и публика заняли указанные в дальнем конце площадки места, мы с промышленником быстро очистили площадку от подроста и спустили, во избежание драки, только двух собак – Соболя и Верного. Опытный Верный немедленно подбежал к кедру и залаял своим солидным басом, разгребая в тоже время ещё около корней. В этом полезном деле я стал помогать ему лопатой, а когда снег с бугра был убран, стал прощупывать шестом в корнях и бугре ход в берлогу. Однако кедр так плотно сидел на бугре, что не только хода, но и маленького отверстия не удалось найти, куда бы можно было протолкнуть тонкую палку.
Всё-таки Верный упорно лаял в одном пункте между двух больших корней и с остервенением грыз основание кедра между ними. Соболь лаял, стоя над лежащим Верным, пытался занять его место, а когда это не удалось, вцепился ему в загривок. Произошла драка, разнять которую удалось с большим трудом.
Через минуту Верный снова грыз корни и остервенело лаял в облюбованном им месте, которое он не хотел уступать даже мне. Пришлось взять его на поводок, привязать к дереву, а самому попытаться проделать теперь хотя бы небольшой ход под кедр. Рубить было неудобно, но всё же отверстие около вершка в диаметре удалось проделать. В дыру немедленно был введён тонкий шест, с помощью которого удалось установить, что под кедром на два аршина имеется пустота. Медведя же шестом я не нащупал. Оставалось предполагать, что туда возможно сверху через дупло забрался какой-нибудь зверёк, на которого и лаяли собаки.
Разочарование всех участников охоты и в особенности промышленника было полное. Бодрое настроение сразу упало. Собрались уже было идти обратно, как вдруг Верный, спущенный с поводка и лаявший в проделанное отверстие, отскочил с окровавленной мордой. Осмотрев его, я обнаружил солидную рваную рану на нижней губе. Немедленно схватил шестик и стал снова шарить под кедром. Шест сразу воткнулся во что-то мягкое, а затем чувствовалось, как его кто-то тянет к себе.
Не было ни какого сомнения, что под кедром медведь. Но как он туда попал? Кедр сырорастущий, с целой вершиной, большого дупла вверху не видно, хода под корни внизу не оказалось, а медведь всё-таки обнаружен.
Строить разные предположения, однако, некогда было. Все столпились у кедра. Верный и Соболь лаяли дружно, поделив между собой место меду корнями на этот раз уже без драки. Постукав кедр в разных местах топором, мы по звуку обнаружили с юго-восточной стороны, на высоте метра, не толстый слой древесины, прорубить которую не составило большого труда. Минут через пять окно в поларшина в квадрате было готово, а в него был виден и обитатель импровизированного жилища – двухгодовалый медведь, важно расхаживающий по своей «квартире».
Участники охоты поочерёдно подходили к дуплу и любовались Мишей, пока он яростно, но безуспешно, старался расширить когтями и зубами прорубленное отверстие, урча и раздражая ещё больше собак. Налюбовавшись вдоволь медведем, мы решили закончить охоту. Все заняли свои места, фотограф приготовил свой аппарат, а окно двумя топорами было расширено до квадратного аршина. Отойдя на всякий случай шагов на двадцать в сторону, я увидел после нескольких минут ожидания, как в окно высунулась голова медведя. Он сначала внимательно посмотрел на стоящую вправо от него публику, а затем быстро выскочил из берлоги, бросился было наутёк, да как раз в мою сторону.
При выходе его догадался встретить только Верный. Соболь же продолжал лаять у небольшого отверстия под корнем. Как раз этот момент нашему фотографу и удалось заснять.
Загородив медведю путь, я закричал и замахал на него ружьём с целью заворотить на охотников, но Миша не испугался, а с рёвом встал на задние ноги и полез драться, пытаясь охватить меня передними лапами. Пришлось ткнуть его концом ствола в морду, отчего он рявкнул ещё сильнее, но схватить, видимо, не решился. Подоспевшие собаки сдёрнули забияку с ног и покатились с ним в общей куче. Через несколько мгновений медведь, не смотря на то, что Соболь рвал ему зад, навалился всей тушей на Верного, пытаясь схватить огрызнувшуюся собаку за горло. В несколько прыжков достигнув медведя, я с силой ударил его ногой в бок, отчего он быстро поднялся, успел поймать меня за патронташ, а затем сдёрнутый опять собаками, отряхнулся и бросился было утекать. Но разозлившие Соболь и Верный настигли его и тут уже трудно было разобрать собаки ли давят медведя или он собак.
На шумиху с возбуждёнными лицами сбежались все участники охоты, послышались крепкие слова, возгласы, каждый хотел что-то сказать. Несколько мгновений спустя Кучинский, которому принадлежало право выстрела, подбежал вплотную к медведю, подмявшего под себя Верного, и, спустившись на колено, стал целиться ему в голову. Раздался выстрел, и всё было кончено.
Верный выбрался из-под медведя, отряхнулся и выполняя свои хозяйские обязанности, зарычал на Соболя, впившегося зубами в заднюю лапу. Бедному Верному на этой охоте не повезло: выглядел он жалким. При возвращении домой его пришлось посадить в короб, т.к. он отставал от лошадей.
Если первая наша охота, описанная в апрельском номере «Уральского Охотника» интересна по исключительной крепости сна медведя, то во второй – вопрос о том, каким образом медведь мог попасть в берлогу, является загадкой, которую я и предлагаю разрешить товарищам охотникам.
Осмотр берлоги установил, что кедр совершенно здоровый с крепкой древесиной имел лишь пустоту в основании высотою несколько менее двух метров. Земля в берлоге плотно утрамбована с ровной поверхностью. Под одним из мощных корней кедра внутри берлоги оказался подкоп до плотной глины на глубину одного аршина, где собственно и была лёжка медведя. Подстилки в лёжке не оказалось. Положение лёжки ниже основного пола берлоги объясняло, почему первоначально не удалось шестом нащупать его обитателя. Полежи он спокойно дольше минут на пять, и мы бы все ушли домой. Никаких признаков подкопа под кедр, как в окружности, так и внутри не обнаружено. Если предположить, что ход в берлогу заделан и утрамбован кем-то снаружи, несомненно, следы его были бы видны. Что ход был – это, несомненно. Заделку же его можно допустить со стороны медведицы, пожелавшей отделаться от надоевшего ей за два года сына, с намерением лечь на зиму уже одной в ожидании нового потомства.
Ф.Ф. Крестников
“Уральский охотник” № 6,7 – 1930