Я давно мечтал приобрести лайку.
До этого я охотился с норными собаками, немного с гончими, с легавыми. Это красивые охоты, но с лайкой охота все же более разнообразна. К тому же я начитался и наслушался рассказов об охоте на кабана, а по яркости и эмоциональности она мне казалась наиболее впечатляющей. Я жил в то время на Украине в городе Винница. Кабанов в области было много, а вот лаек, тем более хороших, мало. Но я упорно продолжал искать.
Однажды увидел объявление о продаже взрослой лайки. Пришел по адресу. Ухоженный двор, крытая вольера с полом, а в вольере красивая серая лайка. Звали ее Ара (прим. — рассказ о ней здесь). Ей всего полтора года, но хозяин — инвалид войны — взял щенка, не рассчитав силы. В результате собака все время просидела в вольере. Но делать нечего, и я, понадеявшись на свой опыт, купил ее.
Началась работа. Каждый день я ходил с ней недалеко от дома в лес. На лето, уезжая в отпуск, я отвез ее к знакомому леснику. Собачка ожила. Поиск у нее был небольшой, по природа взяла свое, и она неплохо работала по белке и кунице. Очень хорошо показала себя на охоте по утке. Однажды мы поехали на второе воскресенье после открытия охоты. Утиного лёта не было совсем, но Ара нашла и вынесла двадцать подранков. Из них — четырнадцать крякв, двух чирков и четырех лысух.
Осенью и зимой Ара хорошо гоняла лисиц в камышах, давила зайцев-подранков. Но вот по кабану не пошла. Облаивала с 20 метров, но не преследовала. В общем, оказалась мелочницей.
А я мечтал об охоте на кабана. Решил взять от нее щенка и натаскать его только по кабану. Нашел выдающегося кабанятника — Беркута из Хмельницка и повязал Ару. Родилось 6 щенков, из них 4 белых. Выбрал я себе отличного белого кобелька, но он умер от чумки. Беркут к тому времени погиб (застрелили из зависти), и второй помет был не очень хорошим.
Мне же хотелось иметь щенка от классного производителя. Местный кинолог посоветовал связаться с МООиР. Я достал телефон ответственного за разведение западносибирской лайки в Москве. Звоню. Мне ответил немного сиплый женский голос — это была знаменитая Людмила Владимировна Ушакова. Я представился и объяснил свою просьбу. Людмила Владимировна внимательно меня выслушала и приняла живое участие в моем деле. Тут же она дала мне два адреса с выдающимися производителями. Я выбрал более опытного и именитого Рен до Хасанова. И вот в апреле поехал с Арой за тысячу километров к «жениху». Через два месяца Ара принесла 7 щенков, из них 5 кобельков. Вот это удача! Три месяца я отбирал себе щенка, оставляя лучших. Проверял их на шкуре косули и кабана. Особенно злобными и хваткими были два рыженьких кобелька. Я выбрал более смелого и любознательного. Назвал его Пиратом. И не зря. Характер у него был своенравный и самостоятельный. Пират рос активным и смелым. В сентябре — ему было два с половиной месяца — я пошел охотиться на утку, взяв его и Ару.
На окраине села в поле сидела стая голубей, и я решил побаловать собачек свежим мясом. После дуплета 7 голубей затрепыхались на земле. Но тут я с ужасом вспомнил, что еще не приучил щенка к выстрелу. Глядь, а мой Пира- тик бегает по полю и давит раненых птиц.
В начале ноября Ара в куче хвороста причуяла хоря. Пока я думал, как его достать, Пират со своим небольшим ростом четырехмесячного щенка умудрился залезть под кучу и отчаянно лаял. Я взял жердь и приподнял хворост. Хорь выскочил, но Ара его схватила. Я крикнул на нее, давая Пирату возможность додавить зверя. Тот схватил хоря, но, получив укус, заорал. Ара тут же придушила хорька. Пират долго трепал обидчика. Это было его первое крещение.
Недели через две я пошел в ближайший лес, в котором разрешалось натаскивать собак. У меня была лицензия на куницу. (В зеленой зоне разрешалось добывать куниц без ружья.) Недавно там прошла рубка и лежало много куч хвороста. Возле одной из них собаки закрутились, и тут же молнией выскочила куница покрылась в посадке. Пока Ара разбиралась в следах, Пират уже лаял в трехстах метрах дальше. Куница снова спряталась в кучу хвороста. Ара была умницей. Я сказал ей: «Стой там!» — и она ждала. Куница выскочила и попала ей в зубы. Это был крупный самец. Дал потрепать его и Пирату.
Через неделю пошел туда же, и опять попался точно такой же кун. Редкая удача! Пара крупных самцов серо-голубого окраса смотрелись очень эффектно. После таких уроков Пират стал ярым кунятником.
Через неделю началась охота на кабана. Друзья принесли мне шкуру убитого поросенка, и я решил потренировать на ней Пирата. Сначала я дал ему потрепать ее хорошенько. Затем в молодом парке сделал длинный потаск и пустил на след Пирата. Километровый путь пес пробежал за считанные минуты и яростно облаял подвешенную шкуру. Но в этот сезон я Пирата на охоту по кабану не взял. Мал он еще был, и я его берег. Охотились на куницу, хоря, лису в камышах. Белку не брали, ее очень мало в тех лесах.
Новое боевое крещение Пират получил в следующем сезоне. На открытие охоты на кабана он, пущенный в загон один, сразу наткнулся на огромного секача. Вообще на Украине кабаны очень крупные, 200—250 кг не редкость, даже до 300 доходит. Прибылые в ноябре весят 50 —60 кг. Сказывается теплый климат и богатая кормовая база — кукуруза, сахарная свекла, горох, пшеница… Я услышал злобный лай Пирата и побежал на помощь. Секач яростно защищался и нападал на кобеля. При моем приближении он повернул в сторону, и я, перепутав курки, с 12 метров всадил ему заряд картечи вместо пули. Тут же на просеке пулей стрелял лесничий. Но кабан ушел по чернотропу за 15 км в другой лес и в другой район и там пал. Пират ушел за ним следом. Преследовать так далеко мы не смогли и пошли делать новый загон. Пират пришел через 2 часа весь в крови кабана. Потом мы узнали, что этого секача нашла другая команда и, получив такой внушительный подарок, решила его взвесить. Отвезли на телеге в село, затащили на весы: 280 кг. Мы же в этот день кабана так и не взяли.
В начале следующего сезона у меня появилась новая лайка. Мой товарищ, которому я дал щенка из предыдущего помета, уезжал в Тюмень на заработки и предложил мне взять его Ладу. Пара молодых ярых собак — это уже что-то, и я согласился. Пришлось отдать Ару егерю. За это мы ездили к нему на охоты.
Несколько лет, в которые я охотился с парой лаек, были незабываемы и по красоте, и по эффективности. Сколько раз я стоял в 15—20 метрах и наблюдал за работой собак по кабану. Ради таких картин стоило преодолевать все трудности содержания собак в городских условиях. Пират работал всегда впереди, морда к морде, и я удивлялся, как он не попадал под удары клыков. Лада работала сзади. Она не давала покоя зверю. Подсвинков собаки держали мертво, а прибылых держали за уши. Иногда небольших брали в растяжку — Пират за холку, а Лада за ногу. Многие охотники узнали о моих собаках и частенько приглашали на охоту. В самый удачный сезон с моими собаками было взято 9 кабанов. А взятых куниц не пересчитать! Где он их только не находил. И в дуплах, и в гнездах, и даже в лисьей норе.
У Пирата было феноменальное чутье. Еще когда ему исполнился год, я повез его и Ару к знакомому леснику поискать кабана и немного притравить по зверю. Приехали днем. На вопрос, есть ли кабан, лесник ответил, что утром видел свежие следы целого стада. Я отвел собак на это место и пустил на след. Ара почти сразу вернулась, а Пират пришел уже в темноте весь черный от грязи. Очевидно, нашел кабанов в дальних камышах.
В 1989г. на республиканских состязаниях по белке, которые проводились под Винницей, мне достался последний номер. Было более 30 собак. Нас разделили на две группы по 15 собак в каждой. В нашей группе было несколько дипломированных собак, даже две соболятницы, охотившиеся в тайге. Нам достался участок молодого густого ельника. Белки там было много. Но с утра зарядил дождь, и белка не ходила. Я шел с Пиратом последним, уже ни на что не надеясь. Все пошли к автобусам. На месте остался только судья и его помощник. Уже заканчивалось время, как вдруг Пират залаял в стороне. Судья послал нас с помощником посмотреть, кого нашел пес, и хотя бы описать работу собаки. Подойдя вплотную к стволу елки, на которую лаял Пират, я увидел тайно белки. Стукнул по стволу, и ветки закачались. В гуще не видно было зверька, но ветки качались подозрительно сильно.
— Ну и белки здесь! — сказал я, перегоняя зверька от дерева к дереву.
И тут в прогале увидел куницу.
— У тебя еще 10 минут, — сказал помощник и позвал судью.
Тот подошел и долго следил за работой кобеля, заставляя перегонять куницу. Затем повернулся ко мне и сказал: «Диплом первой степени!» Он сам был знаменитый кунятник. Я чуть не упал от неожиданности. Так Пират стал чемпионом Украины по пушнине. Нашел он куницу в том месте, где по 2 раза прошло 15 собак.
Второй удивительный случай. Я поехал на охоту один. Весь день лил сильный дождь. В пашню не зайдешь, все раскисло, в лесу капель. Единственного зайца и того смазал. Иду уныло домой. До машины 300 м. Двигаемся вдоль железной дороги, по сторонам которой широкие полосы посадок. Бежавший впереди Пират вдруг остановился, понюхал воздух и посмотрел влево. Я недовольно поглядел ему вслед, но отзывать не стал. Через минуту раздался лай. Ладу как ветром сдуло. Пробираюсь через чащу и вижу, на краю поля, метрах в 30 от посадки стоит старый стог сена, весь изрытый норами лисицы. Сверху сидит Пират и лает. Лада, вся черная от грязи, ползает по отноркам. Значит, зверь есть. Лисица не вылезала. Пришлось вырубить длинный кол и прощупать им все отнорки. И вот из одного из них выскочила куница. Эге, далеко ты не уйдешь. Собаки тут же посадили ее на дерево, остальное дело техники: встать за ствол соседнего дерева и стрелять только в голову. Куница оказалась необычной окраски с голубовато-дымчатыми плечами.
В другой раз с приятелем поехали к знакомому леснику. Товарищ мой заблудился, и я потихоньку пошел на кордон. По дороге нашел неизвестные лисьи норы. Собаки закрутились. Я остановился между трех отнорков. Пират что-то причуял метрах в 15 и стал яростно рыть землю. Я догадался, что он причуял лису. А тут подошел потерявшийся приятель. Я послал его за лопатой. Минут через 10 он вернулся. К этому времени Пират вырыл уже целый окоп, благо почва была песчаная. Поставив приятеля на номер, я начал лопатой копать чуть дальше того места, где рыл Пират. Грунт был мягкий, после второго штыка открылась нора, и я увидел спину лисицы. Толкнул ее лопатой и в тот же миг увидел, как Пират взял ее по месту. Он так долго сжимал горло лисицы, что мне пришлось черенком разжимать ему челюсти. Лисичка была небольшая, но очень красивая. Такой яркой и пушистой я никогда не брал Но как собака могла причуять зверя под более чем метровым слоем земли в далеком отнорке? Впрочем, Пират мог из-под метрового слоя снега откопать прошлогоднюю кость. Когда я уже переехал в Истру, он на одной из первых охот нашел куницу в гайне белки на такой высокой елке, каких я отродясь не видел. Вообще, его поведение здесь изменилось. На Украине леса небольшие, и Пират через 25—30 минут прибегал, если не находил зверя. В Подмосковье леса большие и много ельников, болот, речек. Пират как с цепи сорвался: он мог уйти на час-два и прибежать, покрытый коркой льда Значит, перебегал через речки. Поиск стал гораздо шире. Но и работы у него было достаточно: в 90-м году кабана было еще много. Меня стали приглашать на зверовые охоты. На одну из них приехала московская команда. У них было две лицензии на кабана, и у нас пара «горящих». Взяли хорошего подсвинка и двух поросят. На следующий день взяли хорошего кабанчика и упустили двух крупных одиночек.
Москвичи устали, плохо двигались и мазали. Через неделю поехали снова. Тот же егерь обежал квартал и, вернувшись, шепотом сказал: волк в окладе. Быстро расставили стрелков, и мы с егерем погнали. Я с волнением пустил Пирата в загон. Скоро послышались два выстрела, мы поддали и напротив себя услышали грызню. Боясь за собаку, я лез напролом, пробежал по следам с километр. Следы были крупные, волк, хоть и напуганный, мог покалечить собаку. На счастье, Пират скоро вернулся. Егерь по следам проследил весь путь волка. С лежки он подошел на 10 м к старому охотнику, а тот смазал. Волк побежал вдоль стрелковой линии, но был остановлен собакой.
После закрытия охоты на копытных я пошел поискать куницу. Пирата не было минут 30. Я решил поменять направление и свистнул. Пес не появился. Я пошел искать его по следам. Пират зашел в густую куртину, я обошел ее и на другом конце увидел следы кабана и собаки, бежавших на махах. По глубокому снегу я прошел километра 2 — ни одной остановки. Место было незнакомое. Повалил такой снег, что видимости не стало. Я повернул обратно, с трудом отыскивая свои же следы. По дороге расстрелял весь патронташ, но Пират не приходил. Нужно было выходить на работу, и я отправился к остановке автобуса, в надежде, что кобель прибежит. Оставил на месте поводок и еду. До сих пор корю себя, что не остался ждать собаку. На следующий день грянул тридцатиградусный мороз. Я попросил друзей ехать искать Пирата. Несколько дней ездили, но он как в воду канул. В деревне Котово мне сказали, что пес жил у одной женщины два дня, но выпущенный во двор — ушел. Пират никому в руки не давался, но мороз и голод, видно, сломили его. Кто-то, наверное, его «пригрел». Обычно таких собак увозят далеко. Я пешком обошел весь район, проверяя разные сообщения. Полтора года искал Пирата, но тщетно. И только через несколько лет мне сказали, что какой-то охотник хвастался шикарной собакой. По всем приметам, это был мой Пират. Но даже если он жив, то ему исполнилось уже 11 лет, да и ехать надо было далеко. К тому же у меня уже был другой пес, а держать пару не было возможности. Жаль было потерять такую собаку, но, думаю, он славно послужил новому хозяину.
Д. Бешуля
“Охота и охотничье хозяйство” №8 – 2002