Собачий компас.

Хозяева домашних и служебных собак часто хвастаются необыкновенными качествами, которыми, по их мнению, природа одарила их питомцев – лучших друзей человека. Они готовы часами рассказывать о преданности, сообразительности, выносливости и отзывчивости своего пуделя, колли, боксера или овчарки. А вот у охотников это как-то не принято. Они редко хвалят четвероногих помощников, даже в случае, когда сеттер или гончак помогли взять хорошую добычу, о них скажут лишь несколько слов типа «рабочая собачка». Похоже, связано это главным образом с тем, что и охотники, и рыбаки – народ суеверный. Видно, просто боятся сглазить добычливого пса.
Мой старый приятель Алексей Крюков для своего кобеля Крона хороших слов не жалел. Досталась ему эта чистокровная сибирская лайка случайно. Поехал в гости к родственникам под Новосибирск и там во время прогулки повстречал незнакомого старика, который тащил топить в мешке щенячий выводок. «Что-то у меня в голове щелкнуло, – рассказывал позже Алексей, – и я стал выпрашивать у него щенка». За полпачки «Явы» дед вытащил извивающийся комочек светло-серой шерсти и протянул со словами: «Раз ты его от гибели спас, он тебе предан будет». Алексей привез крошечного щеночка из Сибири в Тверскую область. Выкормив Крона буквально из соски, воспитал из него настоящую охотничью собаку. Лайка работала азартно, отличалась редкой выносливостью. Сколько Алексей добыл из-под нее кабанов, и сосчитать трудно. Как-то после очередной удачной охоты, когда Крюков гладил лайку, осыпая ласковыми прозвищами, старый охотник, которого мы все уважительно называли Дедом, с укоризной заметил: «Зря так нахваливаешь. Накличешь беду – или украдут, или подстрелят злые люди». Алексей тогда только отмахнулся, но Дед словно в воду глядел. Выехали мы вскоре в лес, чтобы закрыть последнюю кабанью лицензию. Но удача словно отвернулась от нас: делаем загон за загоном – пусто. День уже клонился к закату. Посовещавшись, решили напоследок проверить дальний участок. В загон пошел и Алексей с Кроном. Собака, как потом вспоминал хозяин, вроде бы нашла звериный след и ходко рванулась вперед. Кабана, впрочем, мы так и не взяли. Но когда собрались на поляне, чтобы трогаться в обратный путь, оказалось, что Крон из леса не вышел. Целый час мы свистели и кричали. Потом, подсвечивая себе фонариками, пытались найти его следы. Собаки не было. Пришлось сесть в машину, уповая, что умный пес сам найдет дорогу домой. Но и дома его не оказалось. Прождав три дня, Алексей сам провел расследование: объездил все окрестные деревни, переговорил с местными охотниками, егерями
Вот что удалось ему выяснить. Неподалеку от нас охотилась группа заезжих мужиков. Приехали они не то из Питера, не то из Великого Новгорода. Егерь, который их сопровождал, рассказал, что один из этих охотников подманил какую-то собаку и запихал ее в свой джип. Какую точно, он сказать не мог – не видел, но слышал ее лай. Похоже, что, уезжая, этот «добытчик» прихватил собаку с собой. Алексей долго горевал. Мы предлагали ему взамен других лаек, но он никак не мог забыть своего Крона. Полгода спустя, уже летом, я зашел к нему по какому-то делу. Сидели – пили чай, вспоминая пропавшего пса. И вдруг кто-то заскреб по входной двери. Когда хозяин открыл ее, то от изумления сел прямо на пол. В комнату ворвался Крон – ободранный, исхудавший, но безумно радостный. Он облизал Алексею лицо и руки, прыгал вокруг него, тихо поскуливая от восторга. Мы навалили в старую миску остатки ужина и, пока лайка жадно ела, не забывая проверять, рядом ли любимый хозяин, осторожно осмотрели ее. От Крона остались только кожа да кости, шерсть свалялась, на спине и плечах были видны свежие шрамы – видно, от схваток с бродячими собаками. Но с шеи мы сняли шикарный металлический ошейник, на кольце которого болтался обрывок кожаного поводка. На обратной стороне ошейника была гравировка «Санкт-Петербург» и телефонный номер нового «хозяина». По мобильнику мы набрали этот номер. После обмена «любезностями» узнали, что лайка сбежала с дачи под Питером три месяца назад. Это было просто невероятно. За это время Крон пробежал более 400 километров по незнакомым местам и безошибочно нашел дом Алексея. Он руководствовался самым безошибочным путеводителем на свете – компасом собачьей преданности и любви.

Владимир Смелянский

Назад к содержанию.