Под Средней Сибирью подразумевают территорию, на которой расположены Красноярский край с Хакасской автономной областью и Тувинская АССР. Примыкающие с востока Предбайкалье и Забайкалье, в которые входят Иркутская и Читинская области, а также Бурятская АССР, обычно называют Восточной Сибирью.
Огромная территория Средней и Восточной Сибири представлена исключительным разнообразием ландшафтов. На большей ее части расположены горные системы обширного Средне-Сибирского плоскогорья, Западного и Восточного Саяна, Хамар-Дабана, Байкальского, Баргузинского и ряда других горных хребтов. В ряде мест между горными хребтами встречаются межгорные котловины, среди которых наиболее известны Минусинская и Тувинская. На севере Красноярского края, а также по левобережью Енисея простираются обширные Таймырская низменность и восточные окраины Западно-Сибирской равнины.
Горные системы региона рассечены многочисленными реками, большинство которых принадлежит бассейну Енисея. Наиболее крупные реки Средней и Восточной Сибири — Енисей. Лена и их притоки Ангара, Подкаменная Тунгуска, Нижняя Тунгуска, Абакан, Витим и ряд других. Долины большинстве рек обычно узкие, глубокие. В Средней Сибири много озер. Кроме тундровой зоны, они встречаются по долинам крупных рек и по горным котловинам.
Климат региона суровый, резко континентальный. Холодная зима здесь продолжается от 5 до 8 месяцев. Морозы достигают 40—50°, а местами температура падает еще ниже. Весна поздняя, короткая. Начинается она со второй половины апреля. Лето теплое, а на юге Средней Сибири даже жаркое. Зима наступает рано. Обычно со второй половины октября, особенно в горных районах, выпадает снег, глубина которого быстро нарастает и к концу зимы в горах достигает 100—120 см. В горных котловинах, а также на степных участках снега выпадает немного.
Большая часть Средней и Восточной Сибири покрыта горной тайгой. В северной части региона обширные пространства заняты лиственничниками. В приенисейских районах много березовых лесов, среди которых .нередки массивы темнохвойных насаждений. К югу от Подкаменной Тунгуски огромные территории заняты сосновыми и смешанными сосново- елово-кедровыми лесами. На юге региона, в Саянах, Хамар-Дабане, на Байкальском, Баргузинском хребтах, в горах Тувы встречаются большие массивы кедровых лесов.
Среди южной тайги Красноярского края, Тувинской АССР и Иркутской области в котлообразных понижениях или долинах рек располагаются значительные площади лесостепей и степей — Ачинской, Красноярской, Канской, Тулунской, Иркутско-Балаганской, Минусинской, Тувинской. Большие площади степей есть и в Забайкалье.
Охотничье-промысловая фауна региона очень богата. Среди пушных зверей многочисленны белка, соболь, горностай, колонок, лисица, заяц-беляк. Многочисленны и такие представители диче-мясных видов, как лось, марал, северный олень, косуля, кабарга, глухарь, рябчик. В таежных лесах много медведя. На водоемах весной и осенью отмечается обилие водоплавающей дичи.
Средняя и Восточная Сибирь населены сравнительно слабо. Основная масса населения сосредоточена вдоль транссибирской магистрали, а также по берегам крупных рек. 80% населения составляют русские. Коренное население составляют эвенки, тофалары, кеты, буряты, хакасы, тувинцы и некоторые другие народности. Для многих из них охота в недалеком прошлом была одним из важнейших видов занятий. В современный период охотничий промысел во многих районах имеет важное хозяйственное значение. Следует подчеркнуть, что промысловой охотой занимаются не только штатные охотники промыслово-охотничьих хозяйств и национальных колхозов, но и многие охотники-любители, которые нередко проводят свои отпуска на охоте за пушными и копытными зверями. Любительская охота спортивного типа, столь характерная для европейской части СССР, в Средней и Восточной Сибири развита слабо. Здесь почти каждый охотник стремится добыть либо больше пушных зверей, либо предпочитает охоту на копытных и на медведя.
Успешная охота на многие виды охотничьих животных здесь возможна лишь при условии применения охотничьей собаки. Такая собака — сибирская лайка, как ее обычно называли раньше, была давно выведена местными народами. В разных местах сибирские лайки значительно отличались друг от Друга не только окрасом и размерами, но также характером сложки, формами головы, манерой носить хвост и некоторыми Другими признаками. Однако общими были клинообразная форма головы со стоячими ушами, богатый шерстный покрой с прямой жестковатой остью, крепкий костяк. Местных лаек отличали неприхотливость к условиям содержания и отличные рабочие качества, которые поддерживались очень жесткой выбраковкой. С помощью лаек добывали все: пушных зверей, медведей, лосей и маралов, боровую и водоплавающую дичь. Легких, быстрых лаек в некоторых местах применяли для травли лисиц. Нередко во время выхода с промысла лаек подпрягали в нарты.
Гончие, борзые л легавые собаки в Средней и Восточной Сибири стали появляться, по-видимому, во второй половине прошлого столетия. А. А. Черкасов (1867), хорошо знавший охоту в Восточной Сибири, писал, что в этом регионе борзых и гончих собак почти вовсе не было, хотя легавые изредка попадались, и что собаки этих пород встречались лишь у охотников из чиновного сословия, проживавших в городах и крупных поселках.
Почти ничего неизвестно о том, как развивалось охотничье собаководство этого региона не только до революции, но и до середины 50-х годов. Несмотря на довольно богатую охотничью литературу, по существу невозможно найти описание типов лаек, характерных для тех или иных районов Красноярского края и Прибайкалья. Трудно также сказать что-либо конкретное об охотничьих собаках иных пород, о их численности, распространении, породности, эффективности применения на охоте. Ученые и охотоведы, в том числе сотрудники Восточно-Сибирского отделения ВНИИОЗ, одного из старейших научных учреждений в области охотоведения в Восточной Сибири, изучая охотничьи угодья, промысловую фауну, способы добычи животных, охотников и их снаряжение, организацию промысла и пушных заготовок и другие вопросы охотничьего дела, крайне мало уделяли внимания охотничьим собакам.
Относительно пристальное внимание на охотничьих собак, в основном на лаек, стали обращать лишь 15—18 лет назад. И о состоянии собаководства последних лет можно говорить на основании ряда печатных работ, начавших появляться с середины 50-х годов. В охотничьей литературе, опубликованной до этого времени, имелись лишь изредка краткие упоминания об охотничьих собаках, на основании которых можно в самых общих чертах осветить прошлое охотничьего собаководства Средней и Восточной Сибири.
Как отмечалось выше, наиболее многочисленными охотничьими собаками региона были лайки. Не только в разных его частях, но, очевидно, и в одном и том же районе они были весьма разнотипны. Вот что писал проф. С. С. Туров (1925) о лайках северного Прибайкалья: «Здесь наиболее распространены крупные лапки черной или серой масти. Встречаются и мелкие, лисоподобиые лайки с тонкой острой мордой, рыжего окраса».. Еще более резко о разнотипности приангарских лаек сообщал Е.А. Комаров (1929). Он писал: «Я никогда бы не назвал приангарскую промысловую собаку лайкой в том значении, в каком принято понимать эту породу. Это скорее беспородное, вернее многопородное животное, не имеющее опрёделеннсго типа. У нее можно обнаружить признаки самых разных кровей». Далее этот автор отмечает «поразительную выносливость» и «сильно развитую охотничью страсть» ангарских лаек, а также жалобы охотников на то, что в последнее время переводятся хорошие лайки.
Засорение поголовья лаек и их метизация с собаками других пород в 20-х годах, вероятно, шло быстрыми темпами. В эти годы В. Н. Скалой (1928) отмечал, что в глубинных районах Сибири шла метизация лаек с беспородными собаками, которых завозили переселенцы, проникавшие все далее на север. В притундровых районах лайки метизировались с оленегоннымн собаками, причем охотники выкармливали таких метисов для получения шкур.
Лайки в этот период, по-видимому, не были повсеместно распространены в Сибири. Так, в отношении горно-таежной Хакассии И. Шухов (1925) писал: «Поражает полное отсутствие у охотников собак — ни один охотник не имеет собаки. Хакасы объясняют ненадобность ее при охоте на козу, марала, выдру, колонка, а на остальных зверей или специально не охотятся, или добывают только случайно».
Трудно судить о том, какова была в Средней и Восточной Сибири численность охотничьих собак в этот период. По данным Иркутского окружного охотсоюза (в него входило 12 районов Иркутского и 7 районов Тулунского округов, а также часть Бурятии), на 1 октября 1926 г. было учтено 1738 лаек, 13 гончих, 49 сеттеров, 10 пойнтеров, 14 других легавых (Салин, 1927). Для других округов региона подобных сведений нет.
Несомненно, какая-то часть сибирских охотников не только в эти годы, но и раньше интересовалась и занималась охотой с гончими и легавыми. Так, Г. Пономарев (1931), отмечая, что гончая почти неизвестна сибирскому охотнику, ратовал за охоту с нею и доказывал, что такая охота может быть очень успешной и интересной. Вместе с тем он сокрушался о том, что во многих районах Сибири, где можно было бы охотиться с гончими, этих собак использовать нельзя, так как в них развита добыча зайцев петлями.
Выставки охотничьих собак проводились, видимо, только в Иркутске. Проф. Б. Петри (1929) сообщает, что Иркутск с конца XIX века стал центром заводского разведения собак в Восточной Сибири. Здесь были хорошие пойнтеры и сеттеры, превосходные гончие, пытались разводить даже борзых.
Еще до революции в Иркутске устраивали выставки охотничьих собак. После революции такие выставки здесь впервые были проведены в 1927 и 1928 гг. Из статьи Б. Петры можно понять, что в 1927 г. на выставке экспонировалось всего около полутора десятка весьма разнотипных лаек, но зато было много собак других пород. На следующий год число собак заграничных пород, показанных на выставке, заметно уменьшилось, но возросло число лаек, среди которых имелось много прекрасных экземпляров. Б. Петри сообщает также, что в эти годы лайками очень интересовались иностранцы. Многие из них, в частности датчане, покупали хороших лаек, показывали их на иркутских выставках и затем вывозили за границу.
В первые годы после войны положение с охотничьим собаководством, по-видимому, мало чем отличалось от предвоенных лет. Неизвестно, организовывались ли в это время где- либо выставки охотничьих собак, кроме Иркутска, где они проводились довольно регулярно. В опубликованном «Каталоге 17-й иркутской областной выставки охотничьих собак 1950 г.» помещен отчет о результатах 16-й выставки 1949 г.
Главным судьей по легавым и гончим на 16-й иркутской областной выставке был В. Рябов. В своем отчете он писал, что гончих в Иркутске, видимо, нет. Он отметил очень хорошее состояние континентальных легавых, которые были представлены рядом высокопородных собак. Что касается английских и шотландских сеттеров, то в отношении первых говорилось, что в Иркутске достаточно хорошего племенного материала, но необходимо прилитие свежих кровей, так как поголовье породы мельчает, у ряда собак бедноват костяк и ухудшаются углы сочленений конечностей. В. Рябов рекомендовал повязать лучших сук этой породы в Красноярске «с нашим кобелем Ральфом». Им также отмечены признаки вырождения (беднокостность, потеря породных линий головы, появление длинного, серповидного хвоста без уборного волоса) среди части поголовья шотландского сеттера.
В послевоенный период почти повсеместно продолжалось ухудшение породности местных лаек. Так, например, в первой половине 50-х годов в Туруханском районе и Эвенкии (Красноярский край) из 732 осмотренных лаек 30 получили оценку «отлично», 88 -— «очень хорошо», 301 — «хорошо», 193 — «удовлетворительно» и 129 — «неудовлетворительно» (Зубриков, 1957). Во второй половине 50-х годов в Эвенкии был создан питомник лаек, но его вскоре ликвидировали. В это время сюда свободно завозили собак других пород, из-за чего метизация лаек усилилась. По сообщению Г. Осадчей (1963), из 935 лаек, осмотренных в эти годы, лишь 4 получили оценку «отлично», 30 — «очень хорошо» и 278 — «хорошо». Остальные собаки оказались непригодными для племенной работы. Большое количество лаек были больны крупноклеточной саркомой.
Ухудшение породности и исчезновение местных лаек привело к тому, что с начала 60-х годов во многие районы Красноярского края стали завозить западносибирских лаек (Осад- чая, 1971), причем их приток постоянно увеличивался. Только из Новосибирского питомника и питомника ВНИИОЗ в 1972— 1974 гг. было завезено соответственно 109 и 97 породных щенков.
В современный период состояние охотничьего собаководства в Красноярском крае характеризуется следующими сведениями. В районах, расположенных к югу от транссибирской магистрали, местные лайки практически исчезли. Сюда из питомников завезено довольно много породных западносибирских лаек. В некоторых местах, как, например, в Шорском коопзверопромхозе и в Хакасском госпромхозе, созданы небольшие очаги этой породы и охотники начинают налаживать разведение ее.
Западносибирские лайки завезены и в северные приенисейские районы (Осадчая, 1971), где еще сохранились местные лайки.
В приангарских районах Красноярского края (Богучанском, Кежемском) местное поголовье лаек сильно засорено и метизировано. По свидетельству кинолога краевого общества охот- никои Л. 1$. Виноградова, неоднократно проводившего а до с и выводки охотничьих собак, местные ОХОТНИКИ держат по 5—7 лаек, до начала промысла, беспощадно выбраковывая негодных; во время охоты. Однако жесткая выбраковка не приводит к положительным результатам, так как беспривязное содержание и вольные вязки сводят на нет усилия охотников и поголовье лаек ухудшается.
. В Эвенкию в настоящее время запрещен ввоз собак. Даже лаек сюда можно ввозить лишь по разрешению краевых органов охотнадзора. Хотя в округе лайки и разнотипны, их рабочие качества, по свидетельству заведующего Красноярским отделением ВНИИОЗ В. А. Москова, очень хорошие.
Краевое общество охотников в последние годы стало уделять больше внимания охотничьему собаководству. Выводки охотничьих собак ежегодно проводятся в Красноярске, Ачинске, Абакане и периодически в Енисейске, Канске, Минусинске. С 1967 г. в Красноярске стали проводиться краевые выставк:; охотничьих собак (Осадчая, 1969). Начал налаживаться их учет. Так, например, на учете в краевом обществе на 1/Х-75 г. состояло: борзых — 59, лаек — 2894, гончих -— 24 (в том числе 3 русских, пегих), пойнтеров — 4, сеттеров английских —- 9, сеттеров шотландских — 4, курцхааров — 4, фокстерьеров жесткошерстных — 11, спаниелей — 57. О породном составе охотничьих собак и. их породности можно иметь некоторое представление, рассматривая результаты 9-й краевой выставки . 1975 г. (табл. 2).
В 1972 г. нам довелось присутствовать в Красноярске на 6-й краевой выставке охотничьих собак, на которой прошло экспертизу 49 лаек, т. е. значительно больше, чем на выставке в 1975 г.
В 1975 г. в ряде городов Красноярского края были проведены выводки охотничьих собак. В частности, в Абакане проведена 3-я хакасская выводка, на которой, кроме лаек, экспонировалось 3 борзых и 3 русских пегих гончих.
Данные учета, а также результаты выставок показывают, что охотничье собаководство в Красноярском крае пока находится в стадии становления. Развитие его сдерживается отсутствием достаточного числа экспертов. Так, например, к началу 70-х годов на весь Красноярский край имелось всего 22 специалиста по охотничьему собаководству (Осадчая, 1969). В штатах охотхозяйственных организаций отсутствовали должности кинологов. Должность охотоведа-кинолога в Красноярском крайпотребсоюзе была ликвидирована в начале 70-х годов, и сейчас эта организация, руководящая многими промыслово-охотничьими хозяйствами, практически -не занимается вопросами охотничьего собаководства в своей системе.
В Тувинской АССР в прошлом, очевидно, были только лайки. В послевоенные годы ухудшение породности местных лаек проходило быстрыми темпами. В 1956 г. эксперт А. Сосунов (1957) осмотрел 167 промысловых собак. Из них лишь 30 получили оценку «хорошо», 78 были с посредственными экстерьерными данными, а 54 оказались беспородными. По сообщению В. В. Шурыгина (1967), к середине 60-х годов местные лайки в Туве сохранились в небольшом количестве лишь в отдельных населенных пунктах в восточных районах республики: С конца 50-х годов в таежные районы Тувы стали сперва завозить восточносибирских лаек из Эвенкии, Бурятии и Иркутской области, а затем западносибирских лаек из питомников- (Новосибирского и ВНИИОЗ).
Поскольку потребность в промысловых собаках у охотников Тувы увеличивалась, а бессистемный завоз лаек не приводил к росту их поголовья, было решено сформировать крупный очаг породных западносибирских лаек в одном из промхозов республики, откуда в дальнейшем можно было бы получать значительное количество щенков для охотников других районов.
В 1972—1974 гг. в Тоджинский коопзверопромхоз завезли 45 породных щенков западносибирских лаек из питомника1 ВНИИОЗ. Почти всех их приобрели охотники с. Саддам и с Тоора-Хем, расположенных в 1,5 км друг от друга. Первое время, наряду с Тоджинским коопзверопромхозом и лабораторией техники ВНИИОЗ, активное участие в организации очага породных лаек принял местный охотник энтузиаст-лайчатник И.В. Семешев. Им многое было сделано для того, чтобы охотники правильно содержали своих собак, а также разводили заводскими методами. Летом 1975 г. мы видели в Салдаме и Тоора-Хеме не только взрослых лаек, вывезенных из питомника ВНИИОЗ, но и уже взрослых их потомков, ряд которых был проверен на охоте.
К сожалению, для создания мощного и устойчивого очага породных лаек в промысловом районе одного энтузиазма оказалось недостаточно. Работая на добровольных началах, И. В. Семешев не может, например, практически решить вопрос об обеспечении бланками родословных для щенков, полученных в результате вязок породных производителей. Отсутствие налаженного сбыта породных щенков приводит к тому, что охотники не желают смотреть за вязками своих сук. Частые вспышки чумы и отсутствие вакцинации собак от этого заболевания приводят к гибели большого количества молодняка.
На опыте в Тоджинском коопзверопромхозе мы убедились в том, что для создания в промысловых районах хороших очагов породных лаек в штатах промыслово-охотничьих хозяйств должны быть охотоведы-кинологи, не связанные с другими работами и с энтузиазмом работающие в области охотничьего собаководства. Для проведения работ по собаководству таким хозяйствам следует выделять необходимые средства.
В настоящее время в Туве, кроме лаек, вероятно, нет охотничьих собак других пород или они насчитываются единицами и на учете не состоят. По данным Управления охотничье-промыслового хозяйства Тувинской АССР, в 1971 г. на учете состояло ПО лаек, в 1972 г. — 135, в 1973 г. — 143 и в 1974 г.— 225. Основная часть лаек находится в Тоджинском районе.
В столице республики Кызыле периодически проводятся выводки охотничьих собак. В 1975 г. на выводке было 46 западносибирских лаек. 5 из них получили оценку «очень хорошо», 31 — «хорошо», 9 — «удовлетворительно» и 1 оставлена без оценки. Собак других пород на выводке не было. В других районах республики выводки охотничьих собак проводятся редко.
В Предбанкалье и Забайкалье, как и в Красноярском крае, процесс засорения и исчезновения местных лаек в послевоенные годы протекал довольно интенсивно.
Первые сигналы о неблагополучном положении с лайкой прозвучали в 50-х годах. К. Владимиров и В. Тимофеев (1957) писали тогда, что в таких типичных промысловых районах, как Киренский, из 195 осмотренных лаек лишь одна получила оценку «отлично» и только 3,7% — «очень хорошо»; в Качугском районе 57% осмотренных собак получили оценку «удовлетворительно» и 25% оставлены без оценки; в Казачинско-Ленском районе 42% кобелей были низкого роста.
А. В. Гейц (1962, 1965, 1967, 1969), обобщив материалы о выводках лаек в промысловых районах, считал, что к середине 60-х годов в ряде мест еще сохранились очаги лаек, довольно типичных для Восточной Сибири. В Иркутской области такие очаги имелись в Качугском (с. Вяткино, Большая Тарель, Шевыкан, Вершина Тутуры), Казачинско-Ле-нском (с. Казачинское), Тайшетском (с. Кондратьево), Чунском (с. Выдрино, Червянка) районах. В Читинской области очаги лаек сохранились в Всрхнечикойском и Красночикойском районах (с. Зашулан, Харцага). О хорошо сохранившемся к началу 60-х годов очаге лаек в Тофаларии (с. Б. Гутара) писал Р. Сухов (1962).
В Бурятии неплохие лайки имелись в Баунтовском и Северо- Байкальском районах (Гейц, Бороев, 1967).
Следует отметить, что сведения о состоянии породности местных лаек иногда противоречивы. Так, А. В. Гейц (1963), сообщая о состоянии охотничьего собаководства в Катангском районе Иркутской области, писал, что к началу 60-х годов здесь исчез столь характерный для этих мест тип лайки, известной под названием «эвенкийской». Среди же имеющегося поголовья лишь 7% собак могли получить оценку «хорошо». Остальные не были пригодны для племенной работы. Однако значительно позже А. В. Гейц (1971) сообщал о весьма благополучном положении с лайкой в этом районе. Среди осмотренного им здесь поголовья лишь 4% собак получили оценку «неудовлетворительно» и столько же (кастраты) были оставлены без оценки. А оценку «очень хорошо» получило 38%, «хорошо» — 29%, «удовлетворительно» — 25% осмотренных собак.
Быстрое ухудшение породности, а в ряде случаев и угроза полного исчезновения лаек во многих районах Восточной Сибири заставили местные охотничьи организации обратить серьезное внимание на местных лаек. С конца 60-х годов кинологическая секция Иркутского общества охотников начала заниматься их разведением. В 1972 г. иркутяне впервые привезли 12 восточносибирских лаек в Москву на 5-ю всероссийскую выставку охотничьих собак. К сожалению, большинство привезенных собак были невысокой породности.
В 1969 г. Росглавкооппушнина Роспотребсоюза приняла решение организовать питомник восточносибирских лаек и поручить его строительство Иркутскому тресту коопзверопромхозов. Место для строительства питомника было выбрано в 46 км от Иркутска возле с. Моты, которое расположено на автомагистрали Иркутск—Култук.
Строительство Иркутского питомника закончилось в 1973 г.
Одновременно со строительством шло комплектование питомника лайками, а затем и их заводское разведение. Руководству питомника удалось закупить небольшое количество очень типичных и хорошо работающих по соболю и белке взрослых лаек, от которых в последующие годы было получено много неплохих щенков. Но в основном поголовье лаек питомника укомплектовывалось за счет щенков, приобретенных у владельцев хороших сук. Почти все эти щенки в дальнейшем были выбракованы. Лишь от некоторых из них, в основном от сук, оставлен молодняк для селекционно-племенной работы.
Четко поставленная цель в выборе желательного для заводского разведения типа восточносибирской лайки, умелый вы-‘ бор производителей, с которыми велась селекционно-племенная работа, и жесткая выбраковка среди молодняка позволили Иркутскому питомнику быстро добиться положительных результатов. На 5-й всероссийской выставке этот питомник показал 5 своих восточносибирских лаек. Почти все они получили высокие оценки, а кобель Джульбарс был удостоен звания: чемпиона выставки.
К середине 70-х годов в поголовье лаек Иркутского питомника довольно четко сформировались две весьма отличные друг от друга линии: линия лаек «карамистого» окраса (черного с белесым или рыжеватым подпалом на ногах, груди, щеках и бровях), основоположниками которой стали кобели чемпион Джульбарс, Соболь и Шарик. Для этой линии, кроме окраса, характерен крупный рост, крепкий костяк, «брусковидная» форма морды, по длине примерно равная длине черепной части.
Для второй линии лаек, основоположником которой стал отличный по экстерьеру кобель Булька, характерна своеобразная форма головы с короткой, сухой, негрубой мордой, округлым лбом и небольшими достаточно высоко поставленными ушами.
Реализация щенков охотникам промхозов из Иркутского питомника с каждым годом увеличивается. За период с 1972 по 1974 г. включительно отсюда отправлено 410 щенков (Самусенко, Немченко, 1975).
Успехи Иркутского питомника в быстром налаживании работы с восточносибирскими лайками обусловлены знанием дела, инициативой, энтузиазмом и организаторскими способностями директора этого питомника О. Г. Самусенко.
Очень хотелось бы, чтобы вышестоящие организации не стремились превращать Иркутский питомник в заурядную ферму по разведению лаек. Подобное превращение не исключено, так как Росглавкооппушнина настойчиво рекомендует быстрее доукомплектовать основное поголовье питомника до 250 взрослых собак с тем, чтобы можно было ежегодно получать около 1000 щенков.
Подобный рост поголовья не принесет пользы ни питомнику, ни успешно начатой работе по становлению восточносибирской лайки заводского разведения. Мы полагаем, что для нормальной деятельности в Иркутском питомнике нет смысла иметь общее поголовье лаек более 130—-140 голов, в том числе около 100 взрослых производителей и 30—40 голов молодняка для ремонта основного поголовья.
Охотники-собаководы Восточной Сибири не ограничиваются работой с лайками. В Иркутской области разводят и применяют на охоте собак различных пород (табл. 3).
Из приведенных в таблице 3 данных видно, что охотники Иркутской области, кроме лаек, применяют на охоте гончих, легавых, норных, спаниелей и даже борзых. Количественно все эти породы уступают лайкам. Однако численность поголовья ряда пород вполне достаточна для ведения с ними селекционно-племенной работы. Сравнивая данные учета охотничьих собак в 1974 и 1975 гг., можно видеть рост поголовья не только среди лаек, но и среди борзых, курцхааров, фокстерьеров, спаниелей.
В последние годы работы по охотничьему собаководству в Иркутской области явно оживились, в связи с чем более активными стали и охотники-собаководы. В частности, это проявляется в том, что с каждым годом на областных выставках показывается больше собак (табл. 4), больше выставляется собак и на полевых испытаниях.
О качественном составе охотничьих собак Иркутской области в определенной степени можно судить по результатам выставки 1975 г. (табл. 5).
Результаты экспертизы охотничьих собак на иркутской областной выставке 1975 г. говорят о том, что экспонируемое поголовье лаек, борзых, курцхааров весьма породно. Это относится также к фокстерьерам и спаниелям. Со всеми этими породами ведется полевая работа. К сожалению, среди владельцев гончих и легавых нет таких энтузиастов, которые имеются среди владельцев лаек и борзых. Мы уже упоминали об активной деятельности О. Г. Самусенко, который многое сделал не только для успешной работы Иркутского питомника лаек, но и для формирования очага восточносибирских лаек заводского разведения в Иркутске и примыкающих районах. Таким же энтузиастом является и Л. И. Венедиктов, благодаря энергичной деятельности которого в Иркутской области успешно ведется работа с русской псовой борзой. Л. И. Венедиктов сумел найти любителей этой породы и доказать, что с борзыми можно успешно охотиться в условиях Восточной Сибири. А ведь эту породу пытались разводить и использовать на охоте и раньше. Но, по словам Б.Петри (1929), борзые, «…приспособленные исключительно для степной местности, разбились вдребезги о пни на первых же охотах».
По сообщению Л. Венедиктова (1975), с борзыми в Иркутской области очень успешно охотятся на лисиц в степных участках Аларского, Нукутского и Заларинского районов, а также в Усть-Ордынском бурятском национальном округе. Поголовье этой породы, сосредоточенное в Иркутске и примыкающих районах, находится в хорошем состоянии. Многие собаки имеют полевые дипломы. 4 иркутские борзые записаны во ВРКОС.
Если подобные энтузиасты-собаководы появятся среди владельцев гончих и легавых, то й эти породы будут развиваться и совершенствоваться в районах Восточной Сибири.
В целом в последние годы в районах Средней и Восточной Сибири отмечается заметное оживление работ по охотничьему’ собаководству. Сейчас в этом регионе стали больше проводить выводок, выставок, полевых испытаний. С рядом пород ведется серьезная селекционно-племенная работа. В промысловых районах предпринимаются меры по созданию племенных гнезд и племенных очагов лаек, и можно надеяться, что в недалеком будущем охотничье собаководство Средней и Восточной Сибири поднимется на более высокую ступень.
ЛИТЕРАТУРА
Венедиктов Л. В Иркутской области. — «Охота и охотничье хозяйство», 1975, № 3, с. 26—27,
Владимиров К., Тимофеев В. Больше заботы о лайке. — «Охота и охотничье хозяйство», 1957, № 1, с. 31—32.
Гейц А. О лайке Восточной Сибири. — «Охота и охотничье хозяйство»,1962, № 11. с. 27—28.
Гейц А. Значение лайки в охотничьем хозяйстве Катангского района. — Материалы по охотничьему хозяйству. Иркутск, 1963, с. 64—72.
Гейц А. Сибирский очаг лаек. — «Охота и охотничье хозяйство», 1964, №4, с. 32.
Гейц А. Промысловое собаководство Восточной Сибири. — «Охота и охотничье хозяйство», 1967, № 10, с. 24—25.
Гейц А. Географическое размещение и характеристика очагов охотничьих лаек в Восточной Сибири. — Известия Восточносибирского отдела географического общества, т. 66. Иркутск, 1969, с. 52—58.
Гейц Л. Лайки катангских охотников. — «Охота и охотничье хозяйство», 1971, № И, с. 26—27.
Гейц А., Бороев Р. Лайководство северных районов Бурятии и пути его подъема. — Известия Иркутского сельскохозяйственного института, вып. 25. Иркутск, Восточно-Сибирское книжн. изд-во, 1967, с. 81—87.
Зубриков Н. Лайка в Красноярском крае.—«Охота и охотничье хозяйство», 1957, ЛЬ 7, с. 33—34.
Комаров Е. Приангарская лайка. — «Охотник и рыбак Сибири», 1931, № 9, с. 24.
Осадчая Г. В Красноярском крае. — «Охота и охотничье хозяйство», 1969, № 5, с. 22—23.
Осадчая Г. Лайки в Эвенкии. — «Охота и охотничье хозяйство», 1963, № 6, с. 32—33.
Осадчая Г. Сохраним племенную лайку. — «Охота и охотничье хозяйство», 1971, № 12, с. 26—27.
Петри Б. Лайка на иркутской выставке. — «Охотник и рыбак Сибири», 1929, № 1, с. 52—53.
Пономарев Г. Нужна ли гончая в условиях Сибири? — «Охотник и рыбак Сибири», 1931, № 9, с. 24.
Салин Ю. Иркутский окружной охотсоюз. — «Охотник и пушник Сибири», 1927, № 2, с. 5—7.
Самусенко О., Немченко С. Иркутский питомник. — «Охота и охотничье хозяйство», 1975, № 9, с. 28—29.
Скалой В. Немного о большом вопросе. — «Охотник и пушник Сибири», 1928, № 1, с. 61—62.
Сухов Р. Лайки в Тофаллрип. — «Охота и охотничье хозяйство», 1962, №11, с. 35—36.
Сосунов А. Выводка лаек в Туве. — «Охота и охотничье хозяйство», 1957, № 4, с. 33.
Туров С. Охотничий промысел у тунгусов северного Байкала. — «Охотник», 1925, Л» 8, с. 4—5.
Черкасов А. Записки охотника Восточной Сибири. Спб., 1867, с. 707. Шурыгин В. Охотничье собаководство в Тувинской АССР. — Материалы Всесоюзн. научно-производственного совещания по белке. Тезисы докладов. Киров, 1967, с. 253—254.
Шухов И. Охота в Чебановском районе Енисейской губ. — «Охотник», 1925, № 1, с. 15—16.
Войлочников А.Т., Тимофеев В.В.
Сборник «Охотничье собаководство СССР», выпуск 2, Киров, 1976г.