Первые шаги в области кинологической работы с отечественными породами промысловых собак-лаек были сделаны в последней трети 19 века. В 1896 году А.А. Ширинский-Шихматов, государственный и общественный деятель тех лет, первым выступил с предложением о систематизации их многочисленных аборигенных, местных отродий. Среди известных к тому времени породных разновидностей выделялись, в частности, карельская, вотяцкая, вогульская, башкирская, тунгусская, остяцкая, ламутская и некоторые другие лайки. Таким образом, первые попытки классификации производились на основе этнографического принципа. То есть, когда тип собак, сформированный какой-либо народностью (этносом) назывался в соответствии с названием этой народности.
Совершенствование классификации по этнографическому принципу продолжалось до конца 30-х годов прошлого века. В 40-х годах в связи с развитием заводского разведения лаек путем организации специализированных питомников, а также по причине отсутствия достаточного числа квалифицированных кинологов, способных вести селекционную работу на основе этнографических стандартов, было принято решение о разработке стандартов, построенных по географическому принципу – на основе, якобы, слияния ряда местных породных разновидностей в одну в пределах определенных территорий.
Это решение явно упрощало работу с поголовьем, но, с другой стороны, могло привести к забвению и вытеснению породных генотипов, созданных на основе тысячелетней народной селекции. Несмотря на сопротивление значительной части собаководов, приверженных лучшим традициям отечественного собаководства, всероссийское кинологическое совещание в 1947 году приняло решение об учреждении лишь четырех типов пород лаек: русско-финской (карело-финской), русско-европейской, западносибирской и восточносибирской.
Территории Красноярского края и Эвенкии относились к зоне распространения восточносибирской лайки. В основу ее временного стандарта было положено описание российским писателем К.Г.Абрамовым амурской лайки. В 1981 году этот стандарт был переработан и на его основе утвержден постоянный стандарт восточносибирской лайки. Теперь согласно кинологическим правилам на огромной территории от западных границ Красноярского края до Тихого океана признавался породным и допускался к официальной регистрации лишь один тип лаек, «синтезированный» в данном стандарте. Все местные породы лаек, рабочие качества которых формировались многими поколениями охотников – эвенков, хантов, кетов, для которых охота была, порой, единственным источником жизнеобеспечения, оказались как бы вне закона.
Накопленные знания в 20-30-х годах XX века позволили 1939 году принять среди прочих, впоследствии отмененный, как указывалось выше, временной стандарт хантейской (остяцкой) лайки, ареал которой, помимо бассейна Оби, распространялся частично и на бассейн Енисея, в том числе на его притоки Елогуй, Кас, Ангару и другие. В годы Великой Отечественной войны на территории Красноярского края, наряду с другими регионами, проводились экспедиционные исследования лаек для определения возможностей заготовок собак для действующей армии – в качестве ездовых.
Так, в 1942 году на Ангаре в Богучанском и Кежемском районах работал А.В.Платонов – будущий составитель и соавтор книги «Охотничье собаководство» (1966г.), не обошел вниманием лаек Туруханского района и Эвенкии и старейшина русской советской кинологии А.П. Мазовер, опубликовавший материалы их личного изучения. Несмотря на то, что Мазовер, в соответствии с поставленными перед ним задачами, изучал приенисейских собак в первую очередь как ездовых, для нужд армии, значимость его характеристики для охотников и охотоведов не умаляется.
«Ездовые собаки бассейна Енисея представляют собой довольно разнотипную группу сильных и крупных собак, но все же уступающих в росте и силе своим восточным собратьям. Эта группа сложилась под влиянием ряда пород и имеет соответственно несколько типов. В районе Подкаменной Тунгуски превалирует крепкая мощная собака, сравнительно небольшого роста, с широкой в черепе головой и высоким ухом. Она приближается к типу собак эвенков, широко распространенных в Байките и Илимпее. Севернее встречаются более узкие морды и высоко посаженные острые уши. Здесь характерны лептозомность хантейских собак и мягкая длинная шерсть, изогнутый профиль, короткое тупое ухо ненецких собак, проникающих от юраков – оленеводов».
И все же достаточно глубоко и детально систематизация лаек бассейна Енисея в целом не была осуществлена ни одним исследователем, хотя отдельные попытки предпринимались. Так, в 1939 году Красноярским книжным издательством была издана книга В.В.Рябова «Эвенкийская лайка и охота с ней». В ней автор сделал, как он выражается, «первую попытку определения типа эвенкийской лайки, которая до сих пор не изучена и ни в одном из трудов по лайке как разновидность не описана». При этом он вычленил два типа: первый – с более растянутой колодкой и более длинным плечом, со слабо развитой муфтой без очесов, с головой, схожей с волчьей; второй – с более плотной, сбитой колодкой, более короткой шеей и плечом, с очесами-бакенбардами и более развитой муфтой на шее. Ростовка обоих типов представлялась автором примерно одинаковой, различий в окрасе не отмечалось, ареалы распространения не указывались. Практически пользоваться этой классификацией было невозможно.
Очень интересное детальное описание ангарской лайки составил охотовед Красноярской конторы «Заготживсырье» И.К.Шумейко по результатам выводок собак, проведенных им в Богучанском районе в 1940 году. Согласно его материалам, местная лайка представлялась как собака легкого промыслового типа, сухого, стройного сложения, высокая на ногах, с почти квадратной колодкой у кобелей и чуть удлиненной у сук. Рост кобелей (в среднем) – 55см, сук – 50,5см. Высокопередность, равно как и низкопередность, не характерны. Голова сухая легкая, череп сравнительно узкий. Щипец короткий, узкий, короче лобной части черепа. Ухо короткое, острое или с едва закругленным концом, треугольной формы, невысоко посаженное. Псовина пышная, высокая, с плотной остью и густым подшерстком. Цвет глаз темно-коричневый, коричневый, миндалевидность и раскосость начинают утрачиваться. Несколько осмотренных автором лаек, завезенных из Эвенкии, отличались от местных более мощным сложением, более крупной головой с широким черепом, узким, раскосым глазом, большей зверовидностью. Несмотря на эти различия, автору представлялось, что местная лайка происходит от эвенкийской, но, находясь длительный период в руках русских охотников, видоизменялась.
Описывая хозяйственное применение ангарской лайки 40-х годов, Шумейко отмечал высокий уровень ее рабочих качеств. Эта лайка была универсальной неприхотливой собакой с сильным чутьем и слухом, широким поиском, вязкая и выносливая. Являясь в основном бельчатницами, собаки начинали работать с раннего возраста, без особой натаски. Работали широко, отыскивали белку чутьем и слухом, облаивали с большим азартом, по 2-3 часа не бросая зверька. Несмотря на глубокие снега, с собакой добывали белку всю зиму, приучая ее ходить сзади охотника по лыжне («чумнице»). При этом собака должна была учуять белку за 200 или даже более метров от лыжни. Причуяв, она сворачивала с лыжни и, буквально плывя по снегу, оставляя в нем глубокую борозду, подводила охотника к месту нахождения зверька. Такой способ добычи белки был гораздо продуктивнее обычного гайнования (без собаки) и использования плашек. Относительно охоты на лося достаточно сказать, что с одной собакой охотник иногда в день добывал до пяти зверей. Встречались собаки, которые уходили за лосем на 30-40 километров. Медвежатниц среди ангарок было мало, так как охота на медведя не имела широкого распространения. Были прекрасные соболятницы, почти все собаки работали по боровой дичи. Рабочие качества ангарской лайки поддерживались на высоком уровне жесткой селекцией. Все престарелые или чуть сдавшие в работе лайки, а также молодые, не проявившие хороших способностей, использовались местным населением для изготовления дох и рукавиц — «мохнашек».
В 1966 году произошло событие, которое оставило заметный след в отечественной кинологии – защита кандидатской диссертации А.В. Гейца «Восточносибирская лайка и ее хозяйственное использование». Эта диссертационная работа была выполнена на кафедре охотоведения Иркутского сельскохозяйственного института под руководством доктора биологических наук В.Н. Скалона. А.В. Гейцем с 1960 по 1965 год было проэкспертировано лично 1729 охотничьих собак. В выводах диссертации Гейц опроверг утверждения о том, что рабочие качества местных лаек снижаются. В обследованных таежных районах Восточной Сибири 82 процента лаек хорошо работали на промысле, более 60 процентов по своим рабочим показателям отвечали требованиям полевого диплома, от 30 до 40 процентов из них являлись породными и до 10 процентов пригодными для полевой работы.
Проведенные Гейцем обследования промыслового собаководства позволили ему выделить те районы, в которых наиболее хорошо сохранились лайки. В пределах Эвенкии он отнес Тунгусско-Чунский, Байкитский и Илимпийский районы. В результате этого при практической работе со стандартом восточносибирской лайки оказалось, что большинство аборигенных лаек Красноярья и Эвенкии не в полной мере ему соответствуют.
По мере осмысления этого факта перед собаководами Красноярского края встал вопрос: либо «ломать» своих местных собак под иркутский тип, либо вразрез со стандартом, пренебрегая дипломами, грамотами, призами и официальным признанием, вести лаек своих проверенных древних генетических линий. В этой связи небесполезно вспомнить, что в 60-70-е годы Эвенкийский национальный округ Красноярского края считался единственным регионом, где в относительной чистоте сохранились местные лайки. Достигнуто было это благодаря тому, что административными органами Эвенкии был запрещен ввоз собак. Даже лаек сюда можно было ввозить лишь по разрешению краевых организаций охотнадзора.
Последние 30-40 лет в край завозились в значительном количестве и разводились западносибирские лайки заводского происхождения. К этому следовало бы добавить, что западносибирская лайка была выведена на основе лаек Западной Сибири и Восточного Зауралья, которые характеризуются меньшими высотами снежного покрова и более мягкими климатическими условиями по сравнению с нашим Крайним Севером и с местностями, приравненными к ним. Кроме того, в условиях длительного заводского разведения эта лайка, по мнению многих охотников, уже утрачивает свои рабочие качества. В настоящее время проблемы сохранения генофонда аборигенных лаек осознаются все большим числом кинологов России. Так, например, эксперт-кинолог всероссийской категории А.Г.Максимов (г.Чебоксары) уже предложил приступить к изучению уникального поголовья лаек Эвенкийского автономного округа, которое не вписывается в рамки стандарта, а также начать их заводское разведение (1990 г.).
Группа собаководов из Санкт-Петербурга предлагает еще более радикальное решение – выйти за рамки стандарта и рассмотреть вопрос о выделении шести типов восточносибирской лайки. Сейчас трудно судить, сколько типов лаек будет выделено со временем на всей территории Восточной Сибири, но применительно к Красноярскому краю и Эвенкии можно с достаточной достоверностью говорить пока о четырех: хантейской (остяцкой) лайке среднего течения Енисея, эвенкийской лайке междуречья Подкаменной и Нижней Тунгусок (п.Суринда), эвенкийской лайке крайнего юго-востока Эвенкии, близкой к иркутскому типу собак и ангарской лайке (Кежемский и Богучанский районы). Группа энтузиастов Красноярска уже на протяжении 20 лет занимается вопросами восстановления генотипов местных пород. Наработаны определенные методические основы работы, имеются достаточно убедительные практические результаты.
По заявке оленеводческого госплемзавода «Суриндинский» в Эвенкии, автор этих строк весной 1991 года провел обследование и описание племенной группы собак в пос.Суринда. Краткий обзор состояния местных лаек на момент обследования приводится ниже.
Поселок Суринда расположен в 100 км. от райцентра Байкит на слабо всхолмленном пла-то междуречья Нижней и Подкаменной Тунгусок. Основная растительность здесь — листвен-ница, береза, кустарники, мхи. В поселке проживает около 600 человек, в основном эвенки. Среди них 48 оленеводов и 108 штатных охотников. Госплемзавод содержит большое стадо оленей. Пушнины по хозяйству в сезон 1989-90 гг. было заготовле-но: 1500 шкурок соболя и 150 — белки. Кроме того, ежегодно добывается в среднем 25-28 медведей, 50-55 сохатых, 6-7 росомах, 2-3 песца.
За каждым охотником закреплен промысловый участок. Соболей эвенки добывают тради-ционным методом — с помощью ружья и собак, применение капканов противно их мироощу-щению. Охотник, часто вместе с женой, выезжает оленьим аргишем на участок, ставит палатку и промышляет в районе лагеря 3-4 дня, затем переезжает. Передвигается охотник на верховом олене — учуге, собаки привязаны поводками к седлу. Определив из попавшихся соболиных следов наиболее свежий, охотник спускает собак. Добыв соболя собак снова привязывают к седлу. Требования к выносливости собак очень высокие. Так за оленьей упряжкой им приходится пробегать по 60-70, иногда до 120 км. Пушной промысел начинается с 15 октября и заканчивается в декабре. Попутно с соболем добываются медведи и сохатые. Местные лайки проявляют неплохие способности и к работе по боровой дичи, но традиционным объектом охоты она здесь не является.
Оленеводы используют тех же собак. Но, как рассказал один их пастухов, если его собака «втравилась» в соболя, то он готов продать ее. Основное назначение лаек при стаде — защита оленей от медведя, ибо этот хищник в Эвенкии агрессивен, подобно медведю-скотиннику районов отгонного животноводства в Хакасии. Названные выше условия комплексного использования собак привели к формированию местного типа крепких сильных лаек со склонностью к работе по крупному зверю. Окрас наиболее типичных из них — белый или белый с редкими черными или рыжевато-серыми пятнами, преимущественно на голове. Это вызвано тем, что домашний олень боится темно окрашенных собак, похожих издали на волка или медведя. Однако имеются собаки и черно-белого с подпалом окраса, несколько мельче ростом, коренастые, с относительно более широкой черепной коробкой. Считается, что они принадлежат к линии, происходящей из поселка Эконда, расположенного ближе к границе с Якутией. По охотничьим качествам эти собаки не уступают белым.
Рост обследованных кобелей не превышает 61 см., сук — 54-56 см. Местные охотники объясняют, что более крупные размеры нежелательны, так как крупных, менее подвижных собак легче «славливают» медведи. Лапы у здешних собак мощные, шерстяной покров сравнительно короткий — 2,5-5см., но с очень плотным подшерстком. Для взрослых собак робость по отношению к человеку нетипична, но и предрасположен-ность к ласке тоже. Злобных собак здесь стараются не держать, так как дворов в поселке вообще нет, лайки содержатся вольно, а злобные могли бы покусать детей. Зато между собой псы дерутся яростно и бекомпромисно.
О конурах или передержке собак в жилье здесь понятия не имеют — лайки спят на снегу, обычно рядом с крыльцом, каждая в своей лунке глубиной в 10-15 см. Обычный их корм зимой в поселке — распаренный комбикорм, иногда с добавками остатков со стола. Летом же часто собак вообще не подкармливают и они уходят за добычей в окрестную тайгу иногда на несколько дней подряд.
Щенение сук происходит где-нибудь в дровянике, а при оленьем стаде и на охоте — порой прямо на снегу безо всякой подстилки. Нормально развитые, не перемороженные щенки подвижны, любопытны, с острой реакцией, охотно идут на контакт с человеком.
Отмечается в Суринде дефицит хороших кобелей-производителей , так как именно они быстрее изнашиваются (до 7 лет) и в первую очередь гибнут под зверем и в драках. Суки сохраняются лучше. Молодняка в поселке примерно 50-60 %, в большинстве неплохого.
Опубликовано в журнале «Сибирский промысел». — Красноярск. 1994. №1(4). стр.66-67.
Корнейчук Б.Л.