Как часто случается, публикация в нашей газете одной заметки, содержащей нечто интересующее многих охотников, влечет за собой появление следующей, на затронутую тему. Реакция на публикацию рождается в двух случаях: если она или затрагивает очень интересный вопрос и вызывает желание поделиться с читателями собственным опытом, либо содержит нечто вызывающее недоумение, с чем согласиться невозможно и потому трудно воздержаться, чтобы не высказать публично собственного мнения.
Это именно тот случай. Меня искренне тронула интересная статья В.И. Жибаровского в «РОГ» № 51 за прошлый год, посвященная охоте с курцхааром на рябчика. Не только ее содержание, но и деликатное обращение с пером этого замечательного мастера слова, тонко критикующего грубо ошибочные утверждения, что ни с подружейными собаками, ни с лайками на рябчика охотиться невозможно. Первые же фразы статьи Вадима Ивановича характеризуют его как воистину культурного охотника, как автора, способного, не прибегая к резким выражениям и не задевая самолюбия менее опытного собаковода, поправить его, поделившись собственным опытом.
Ошибки автора статьи «Охота на рябчика» Петра Зверева, разъясняющего читателям журнала «Охота и Рыбалка ХХI век» № 10 за 2006 год, как надо добывать рябчика, утверждающего, что с собаками на эту птицу охотиться нельзя и обвиняющего уважаемых собаководов — авторов книг и статей, освещавших эту тему, в необъективности и компиляции, заставляют, вслед за Вадимом Ивановичем, вторично высказаться по затронутому вопросу, но уже по поводу охоты с лайкой. Замечу, что, хотя в упомянутой публикации речь идет о вещах большинству охотников хорошо известных, и содержащиеся в ней ляпы почти никого не могут ввести в заблуждение, такой подход малопростителен даже в рамках популярной журнальной или газетной статьи. Но он был бы совершенно нетерпим у научного сотрудника, который обязан ответственно относиться к своим обобщениям.
О лайке, как универсальной породе, именно о породе, а не каждом отдельно взятом ее представителе, говорят потому, что с этими собаками можно охотиться на животных, отличающихся не только величиной — от горностая до лося, но и принадлежащих к различным семействам, и даже относящихся к разным отрядам. Универсальность отдельно взятой лайки относительна, так как собака руководствуется пристрастиями хозяина и в своей работе ориентируется на него. Безусловно, что при этом большое значение имеют и ее индивидуальные склонности, предпочтения и охотничий азарт. Одни из них лучше работают по пушнине, другие — по птице, третьи — по копытным, четвертые — по медведю. Поэтому нельзя утверждать, что по рябчику все лайки работают одинаково хорошо.
Статья В.И. Жибаровского косвенно затрагивает интересный вопрос о широких возможностях натаски и использования собак в наших условиях. На рябчика, при желании, можно охотиться как с континентальными, так, видимо, и с островными легавыми собаками, спаниелями и всеми породами лаек, за исключением, быть может, ездовых.
В случае охоты на рябчика с лайкой вообще все очень просто. Боровая дичь, к коей относится и рябчик, является одним из основных традиционных объектов охоты с лайкой. А глухарь включен в число видов животных, по которым оценивается работа лайки на испытаниях. Если собака облаивает глухаря, то она, при желании хозяина, будет работать по другим видам боровой дичи, не пропустит ни тетерева, ни рябчика и наоборот. Боровая дичь пахнет очень похоже.
Не найдется городского охотника, который не мечтал бы добыть глухаря, облаянного любимой собакой. Но для того чтобы осуществить мечту, нужно глухаря сработать, для чего на него надо собаку натаскать, а для начала показать ей птицу и отстрелять. Последнее в средней полосе оказывается задачей непростой из-за ее малочисленности. Гораздо более обычен и доступен рябчик. Отстреляв из-под голоса рябчика, лайчатник достигает сразу несколько целей. Он получает удовольствие от работы собаки по птице и приятный трофей, дает ей в зубы боровую дичь и таким образом приучает лайку избирательно к такой дичи относиться. Даже если охотнику удается взять из-под собаки рябчика впервые, этого бывает достаточно, чтобы в дальнейшем она интересовалась глухарем, искала его, старалась посадить и облаять. Очевидно, что, если охотник хочет, чтобы его собака сработала глухаря, он смело может начинать с рябчика.
Но во всех случаях, по моему убеждению, надо стараться сначала натаскать лайку по белке, даже в том случае, если в дальнейшем вы по этому зверьку охотиться не собираетесь, и не только ради соблюдения традиций и получения диплома. Белка для лайки — хорошая школа. Она учится чувствовать себя в лесу хозяйкой, учится нюхать, слушать, искать, следить, преследовать, быть вязкой, уверенной в себе и, что очень важно, правильно держаться у дерева. При натаске по боровой дичи, из-за осторожности птиц и боязни их спугнуть, сделать это гораздо труднее, и требуется намного больше времени. Натаска и работа по белке дает возможность помочь лайке понять, как выбрать лучшую позицию при облаивании дичи, как показать ее хозяину, как держаться у дерева при подходе охотника, отучить собаку ставить лапы на ствол и в азарте грызть сучья. Уверен, что этот недостаток у некоторых лаек является наследственным, и для его исправления требуется последовательность, жесткость и время. В дальнейшем, при отсутствии заинтересованности в охоте на белку, отучить лайку от работы по ней вполне возможно. В последние годы так часто поступали в таежных районах охотники-промысловики, когда стрелять белку им становилось экономически не выгодно. То же можно сказать и о рябчике, если охотник по каким-то причинам не пожелает, чтобы собака его облаивала. В этом случае, не ругая и не наказывая собаку, достаточно бывает не обращать внимания на работы по рябчику.
Думается, что почти все охотники средней полосы, не только городские, а и те, кого можно отнести к полупромысловикам, активно интересующимся пушниной, рябчика из-под своих собак стреляют. Тем более, охотники, предпочитающие охотиться с лайкой осенью по птице, когда пушные зверьки еще не выкуняли, на рябчика времени не жалеют.
Результат охоты на рябчика зависит от опыта собаки и ее способности точно, безошибочно облаять, указать место, то есть дерево, на котором он затаился. Без точной работы собаки случится много промашек — рябчик будет слетать прежде, чем его удастся высмотреть. Не каждого рябчика удается вовремя увидеть и отстрелять даже при правильном облаивании, так же, как и глухаря или тетерева, что никого не смущает.
Успех охоты на рябчика с лайкой во многом определяется также и способностью самого охотника вовремя, то есть быстро, высмотреть птицу. А люди очень сильно отличаются по этому признаку. Далеко не каждый может сразу увидеть рябчика, окинув взглядом крону дерева, на котором он затаился. Это качество проявляется не только при охоте на рябчика. Я знал в Тверской области очень удачливого местного охотника карела, который на спор, только взглянув на крупный куст лещины, обнаруживал единственный сохранившийся на нем орех. Это было поразительно. И на охоте со своей лайкой он тоже сразу видел укрывшуюся на дереве дичь. Поэтому и рябчиков он приносил больше, чем я.
Некоторые охотники, даже лайчатники со стажем, полагают, что рябчика из-под собаки легче взять в малолюдных районах, где его меньше тревожат. Мой опыт заставляет в этом усомниться. И в густонаселенной, с исхоженными, наполненными грибниками и охотниками лесами средней полосы, и в малолюдных районах северной тайги встречаются, как пугливые, крайне осторожные птицы, так и «мертво» сидящие под лаем. Скорее всего, поведение рябчика во многом зависит от его индивидуальных особенностей, возраста и, быть может, пола.
Как и при других охотах с собаками, некоторые яркие эпизоды охоты на рябчика с лайкой запоминаются на всю жизнь.
Давней осенью в Максатихинском районе Калининской области мы с Андреем Назаровым, зоологом, впоследствии ставшим заметным специалистом охотничьего хозяйства, шли еле заметной тропинкой по высокоствольному сырому березняку с елкой, а русско-европейская лайка Ласка работала. День выдался неудачным: сначала мы не сумели подойти к верно облаянному глухарю, потом у опушки промазали по тетеревам, которых лайка хорошо «подала» на нас. Было очень стыдно перед собакой, и это мешало любоваться прекрасным прозрачным и звонким осенним днем. Голос собаки в такие яркие дни осени звучит по-особому, как чудесная музыка, пронизывающая свежий лесной воздух, от которой мурашки по телу и поднимается настроение.
Не открою секрета, если скажу, что по характеру облаивания хозяин всегда определит, по кому работает собака. Рябчик не является исключением. Опытная лайка, многократно имевшая дело с рябчиком и хорошо изучившая его манеры, облаивает птицу очень осторожно, не грубо, реже, чем обычно, подает голос, стараясь поменьше тревожить птицу.
Я читал, что есть собаки, которые при приближении хозяина почти совсем перестают лаять и, отвлекая, но, не пугая рябчика, начинают валяться под деревом у него на виду. Мне с такими собаками познакомиться не посчастливилось.
Ласка снова залаяла. В том, что это рябчик сомнений не было. Мы, не торопясь, осторожно приблизились к собаке. Лес в этом месте был густым, и кроны больших берез, на одной из которых высоко сидел рябчик, почти смыкались. Вдвоем мы довольно долго ходили, с разных сторон безрезультатно осматривали дерево и хотели было уже стукнуть по стволу, чтобы спугнуть птицу и стрелять влет, но она сама предоставила такую возможность. Рябчик не выдержал нашего топтания и слетел. В какие-то доли секунды, когда можно было видеть стремительно летящую, будто выпущенный из пращи камень, мелькнувшую в вышине птицу, я выстрелил навскидку и стал героем дня. Битый чисто рябчик пролетел по инерции вперед и стукнулся о землю метрах в пятидесяти. Ласка кинулась за ним и почти тут же принесла. Стрелок я средний, наверное, поэтому так запомнился удачный трудный выстрел, а вместе с ним и тот осенний день, и обстановка сказки в среднерусском лесу, и хорошая работа собаки. Андрея Назарова давно уже нет с нами, а охота с ним продолжает жить в памяти.
Хорошо, когда охотишься на рябчика с лайкой опытной, которой полностью доверяешь. Если собака делает — по неопытности или из-за недостатков чутья — пустые полайки, стрелять из-под нее рябчиков трудно. Взлет рябчика хорошо слышен, а вот посадка нет. Если птица после подъема сразу не села на дерево на глазах у лайки, а улетела прочь, облаять ее неопытной собаке, особенно в ветренную погоду, бывает нелегко.
Полайки.
Занимаясь с лайкой рябчиком, следует быть готовым к тому, что на первых порах молодая собака может потрепать вам нервы пустыми, вернее, неточными полайками. Естественно, натаскивать собаку по этому виду, если заниматься этим специально, лучше в тех участках леса, где осенью держатся выводки.
Рябчик, сидящий на дереве, не боится собаки, когда она молчит, но не всегда способен долгое время выдерживать азартный громкий лай и чрезмерно активное, суетливое поведение собаки. Особо пугливый, облаянный рябчик может не раз менять дислокацию и хорошо работающая собака каждый раз сажает его, до тех пор пока охотник сможет близко подойти. Но иной раз рябчик сидит под лаем очень крепко.
Как-то собака нашла свежие наброды, быстро разобралась со следами, подняла птицу и почти тут же залаяла. Как и полагается, я осторожно подошел и увидел, что она уверенно облаивает одинокую пятиметровую елочку. Естественно, я решил, что собака врет. Не может рябчик столь нахально сидеть буквально у нее на носу. Уже не скрываясь, я подошел вплотную к этой елочке и в крайне грубой форме высказал своей подруге все, что я о ней думаю. Чтобы продемонстрировать свою правоту и наглядно пристыдить ее, я взялся за еловую лапу, дернул так, что все маленькое деревце протряслось, но, ничего не произошло, дернул еще раз, и тут с макушки елочки сошел рябчик. Я так и не выстрелил, а обруганная собака не стала его преследовать.
Многие, если почти ни все лайки при облаивании птицы, особенно глухаря, сначала пытаются работать с анонсом. От этой вредной, в данном случае, привычки их следует отучать. У собак не хватает терпения дождаться медленно подходящего хозяина и выстрела. Они хотят поторопить его и подвести к нужному дереву. Собака прерывает облаивание, бежит к охотнику, затем снова к дереву и так не один раз. В результате она показывает охотнику не дичь, а наоборот, обнаруживает его. Это недопустимо, так как лайка переключает внимание птицы с себя на хозяина. При работе по рябчику, впрочем, как и по другим видам боровой дичи, такая манера поведения собаки приносит много вреда.
Первая дичь.
Хочу рассказать еще об одном поучительном эпизоде, имеющем прямое отношение к натаске лайки по боровой дичи. Русско-европейской лайке Нюхче, по-домашнему — Нюшке, не было еще и трех месяцев, когда она отправилась с нами в экспедицию на таежный север Архангельской области. Одной из целей поездки были поиски и описание глухариных токовищ, выявление закономерностей размещения токов и влияния на них рубок леса. Мы много ходили, ориентируясь по компасу, и всегда нас сопровождала маленькая Нюшка. Сил на многокилометровый маршрут у нее не хватало. Почувствовав усталость, она тут же выбирала какую-нибудь елочку и, не обращая на нас внимания, укладывалась под ней спать. Мы сажали ее в рюкзак и несли, пока не зашевелится, тогда выпускали. Вскоре в рюкзаке уже не было необходимости, а в лесу она уже чувствовала себя, как дома. Хоть Нюшке и рано было, но я решил попробовать показать ей боровую дичь.
Особенно важно при первой работе из-под лая отстрелять птицу так, чтобы собака это видела и получила ее в зубы. Заодно решается и проблема знакомства питомца с выстрелом. Эту задачу я задумал решить с помощью рябчика, благо для изучения питания боровой дичи разрешение на отстрел имелось.
Была весна, и рябчик хорошо шел на манок. Поступил я довольно просто. Рябчик откликнулся, когда мы с Нюшкой шли по широкой лесорубной дороге. Я пристроился на обочине, подождал, пока щенок перестал следить за мной, начал интересоваться тем, что делается вокруг. Я свистнул, рябчик снова сразу ответил, не заставив себя долго ждать, подлетел, открыто уселся на ветку небольшой осинки и заверещал. Нюшка тут же среагировала на звук крыльев, увидела рябчика, подбежала к деревцу, постояла, посмотрела и залаяла. Я не стал тянуть с выстрелом, рябчик упал в нескольких метрах от собаки, та его моментально и азартно схватила, а я не препятствовал тому, чтобы она немного пожамкала свою первую в жизни боровую дичь. Позже я этого рябчика несколько раз протащил на веревке и дал щенку по потаску несколько раз найти птицу.
Через несколько дней после первого знакомства Нюшки с рябчиком, мы искали, но не нашли глухариный ток, а когда совсем рассвело и запели птицы, присели перекурить. Нюшка тем временем активно ходила по чьим-то следам. Прошло немного времени, и из-под самой ее морды поднялся огромный, гораздо крупнее Нюшки, петух. Она бросилась вслед, но, конечно, не догнала. Не случайно он тут в столь ранний час оказался. Следующей белой ночью, плавно переходящей в утреннюю зарю, мы уже были в этом месте и наслаждались полными песнями сразу трех глухарей, слышимых из одной точки. Так, с помощью лайчонка, рано познакомившегося с рябчиком, удалось найти большой глухариный ток.
Подача.
Промысловики, для которых главное пушнина, специально подавать битую птицу лаек не учат. А вот некоторые городские охотники уделяют этому большое внимание, и не зря. Если вы охотитесь по пернатой дичи, то подача необходима не только утки с воды. Подранка рябчика, как и любой другой, даже намертво битой из-под лайки птицы, найти без помощи собаки почти не реально, если вы не увидели точно, куда она упала. Рябчик, стреляный влет, падает далеко. Найти его самому практически невозможно, а для лайки это не составляет большого труда. Она преследует летящую птицу и на слух точно фиксирует место ее падения или посадки, даже обонянием ей в таких случаях пользоваться почти не приходится. Но без подачи вы не получите добычи даже в том случае, если собака нашла, поймала и задавила подранка. Важно, чтобы она птицу подала, иначе получится, что нашла она ее для себя.
Лайки очень высоко ценят вкусовые качества рябчика. Моя собака четко подавала всех птиц, даже вальдшнепа, которого брать в рот ей было неприятно. Подавала она и рябчика, но в тех случаях, когда по каким-то, только ей ведомым соображениям, считала, что находится в зоне моего влияния, в пределах которого я будто бы знаю, где они с битой птицей располагаются, и могу сам найти рябчика, а значит и ее рядом с ним. Если рябчик падал далеко, и она думала, что недоступна и не может быть наказана, а рябчика я все равно найти не смогу, то считала добычу своей собственностью. В таких случаях я начинал прислушиваться, стараясь определить, где хрустят птичьи кости, иногда успевал урвать и для себя часть добычи. Замечу, что, в принципе, битого рябчика собаке искать легче, чем глухаря, и на рану он менее крепок и, стреляный, в отличие от крупного собрата, улетает прямолинейно, не сворачивая резко в сторону.
Все существующие охотничьи породы лаек с удовольствием, при желании хозяев, работают по рябчику. И все-таки редко, но попадаются собаки, которые отказываются работать по мелочи вообще — и по пушнине, и по пернатой дичи. Я знал такую в Карелии. Два года, несмотря на все усилия владельца, лайка не работала. Но после того, как он от нее отказался и оставил охотоведу, превратилась в прекрасную зверовую собаку с особым азартом работающую по медведю.
Коль скоро речь идет об охоте с лайкой на рябчика, не могу не рассказать еще об одном памятном случае, произошедшем в Тверской области. Получилось так, что я невольно нарушил охотничью этику и потом всегда стыдился своего поступка. Некоторым оправданием его может служить лишь то, что стрелял я не столько для себя, сколько ради собаки, показавшей хорошую работу.
Все было как обычно. Шел я лесом по компасу, собака работала и залаяла по рябчику, метрах в двухстах. Подходил довольно долго, так как пришлось пересечь сырое осоково-кочкарное болотце. Подобрался совсем близко к собаке, выглянул из-за елочки и увидел, что она лает на осину. Листва была относительно густой только в самой верхней части кроны, сучья, формировавшие дерево, казались толстыми и гладкими. Ничего не увидев, стараясь не шуршать, я двинулся вокруг осины. Обошел ее и неожиданно заметил рябчика, сидящего в развилке голых сучьев близко к стволу. Самым удивительным было то, что рябчик, несомненно, тоже увидел меня, но даже не попытался улететь, а лишь плотнее вжался в развилку ветвей. Не берусь точно сказать, в какой момент я увидел канюка, парившего высоко над нами. Хищник, конечно, не мог и не собирался нападать на бедного рябчика, но тот этого не знал. И ужас перед канюком оказался намного сильнее страха перед человеком с собакой. Я заметил канюка лишь в момент выстрела, или непосредственно перед ним, и все-таки выстрелил по птице, попавшей в беду и испытывающей животный ужас, вместо того, чтобы отозвать собаку и уйти.
Лайки необычайно умны и способны быстро накапливать, оценивать свой опыт и руководствоваться им на практике. Опытная лайка, работающая по жировочным набродам рябчика, так же как и в других случаях, когда ей приходится иметь дело с хитросплетением следов, будь то глухарь, тетерев, утка, куница, не ковыряется в них, а быстро обрезает жировку по периферии до тех пор, пока не возьмет выходной след.
Поиск.
Одним из важнейших элементов работы лайки, о которых стоит упомянуть в связи с охотой на рябчика, является поиск, его правильность и ширина. Сюда можно добавить и его избирательность, то есть более тщательное обследование характерных для рябчика участков угодий, которая проявляется по мере накопления собакой опыта работы по этому виду. Большое практическое значение имеет ширина поиска. Характер поиска во многом определяется наследственностью, но в каких-то пределах, с трудом, но поддается корректировке.
Мнение, что предпочтительнее широкий поиск ошибочно. При этом велика вероятность, что ближайшие к охотнику участки угодий окажутся необследованными. В идеале, собака сама, исходя из конкретных обстоятельств, должна регулировать ширину и тщательность поиска. При чрезмерно широком поиске на подход к птице, облаянной на предельном расстоянии, затрачивается много времени, кроме того, приходится сильно отклоняться от намеченного маршрута, а затем возвращаться на него. В результате такая манера собаки может далеко завести охотника, что особенно досадно в короткие осенние дни. Представьте себе, что лайка отходит на 500 метров, а поднятый ей рябчик отлетает еще на 100 метров в сторону, тогда подход к собаке и возвращение на путик составят больше километра. С моей точки зрения, для результативной работы лайки, тем более по рябчику, широкий поиск не нужен. Чутье позволяет лайке обнаруживать дичь с помощью, прежде всего, слуха, а затем обоняния, на очень большом расстоянии. Я считаю, что при работе по рябчику, как, впрочем, и большинству других видов животных, достаточно, когда лайка удаляется от охотника на 100 метров в каждую сторону и уж никак не больше 200.
Когда я писал эту заметку, то был далек от мысли поучать кого-либо. Мне хотелось рассказать об охоте с лайкой на рябчика прежде всего владельцам других пород охотничьих собак, для которых это может быть ново и интересно, и тем, у кого собаки пока нет.
Ю. Романов, эксперт-кинолог I категории
«Российская Охотничья газета» № 07-08 – 2007