В любом деле эксперт — это квалифицированный специалист в определенной области знаний, которому доверяют экспертизу того или иного объекта. В охотничьем собаководстве эксперты потребовались со времени проведения первых выставок и полевых испытаний охотничьих собак, то есть в конце XIX столетия. Эксперты приглашались из числа самых авторитетных знатоков: заводчиков, владельцев питомников, опытных охотников. Эксперт, или, как тогда говорили, судья, не имел официальных документов или удостоверений, подтверждающих его полномочия. Ему доверяли судейство собак как общепризнанному знатоку в этом деле.
Судейство исконно русских пород собак: борзых, гончих, лаек, как правило, доверяли заводчикам, отличившимся в разведении этих собак. На Руси было много страстных охотников, от мелкотравчатых со смычками борзых или парой гончих до царской охоты со сворами борзых и стаями гончих.
Но только немногие удостаивались чести быть приглашенными судить собак. На ринги выставок или в поле выходили только те, кто заслужил это право своей безупречной репутацией, большой любовью к охотничьим собакам и всему, что сопутствует охоте с ними. Главными достоинствами судей считались не их звания или регалии, а знание дела, подтверждаемое собственными достижениями, объективностью суждений и доброжелательностью. Судьи должны были уметь гласно и понятно для всех высказать свое мнение о собаках публике и изложить его в своем отчете.
Мы должны быть благодарны первым судьям, поскольку они были той движущей силой, которая позволила сохранить охотничьи традиции и заложить основы для развития охотничьего собаководства в России.
Напомним имена таких выдающихся судей, как Н. Н. Челищев, Н. П. Пахомов, М. Д. Менделеева-Кузьмина, А. С. Тюльпанов, Р. Ф. Гернгросс, и этот список может быть продолжен — каждый из знатоков пород должен помнить своих предшественников.
Важной вехой в охотничьем собаководстве был первый съезд кинологов России в 1925 г. На этом съезде были приняты многие стандарты пород, правила полевых испытаний, которые по существу не утратили своего значения и по сей день.
В дальнейшем охотничье собаководство вместе со всей страной переживало тяжелые времена. Однако в крупных кинологических центрах в начале 30-х годов стали появляться очаги организованного разведения собак. Например, в Ленинграде в 1931 г. было создано «Общество кровного собаководства» (ЛОКС), в Москве образовалась аналогичная организация при Московском обществе охотников. В 1939 г. собаководство перешло в ведение Главохоты РСФСР, и судьи были переименованы в экспертов. Было разработано положение об экспертах, регламентирующее порядок присвоения званий, права экспертов и их обязанности.
Эксперты стали подразделяться по категориям: 2, 1, республиканской и всесоюзной. Установлены также нормы для присуждения этих званий. Требовались обучение на кинологических курсах с последующими экзаменами и стажировка на выставках и полевых испытаниях по установленному регламенту. Разработанные правила и положение об экспертах прошли проверку временем и показали на практике свою действенность. На этой базе были воспитаны сотни экспертов по охотничьему собаководству, с честью выполняющих свой долг по совершенствованию охотничьих собак.
В охотничьем собаководстве всегда были сильны традиции — и в организации проведения охот, и в подходах к испытаниям собак в поле, оценках собак на выставках и даже при выборе кличек собак той или иной породы. Использование опыта предыдущих поколений охотников позволяет избежать серьезных ошибок при корректировке различных положений и правил в процессе развития охотничьего собаководства. В частности, российские собаководы с давних времен внимательно изучали и отбирали приемлемые для наших условий правила полевых испытаний собак. Например, в 1887г. совет общества любителей породистых собак (ОЛПС) рассмотрел три способа оценки легавых собак в поле. Сущность первого способа заключалась в оценке индивидуальных качеств собак по определенной шкале, отражающей чутье, поиск, стойку, дрессировку (постановку и послушание). По второму способу, выработанному в Англии и европейских странах, собаки, выпускаемые попарно, сравнивались между собой. В результате таких испытаний из некоторого количества пар оставалась лучшая — победительница. В третьем варианте испытаний судье предоставлялось право без конкретных обоснований определять лучших собак в поле, руководствуясь собственным опытом, не опираясь на какие-либо правила. Вице-президент ОЛПС Ю. Э. Янсон указывал, что ими был принят первый способ оценки собак, подчеркивающий индивидуальные качества каждой собаки, что важно для ведения селекционно-племенной работы в породах.
В дальнейшем, на первом кинологическом съезде России в 1925 г., была принята система оценки работы легавых собак в поле в баллах, разработанная Р. Ф. Гернгроссом. Эта система с незначительными изменениями действует у нас и до настоящего времени. Следующие попытки ревизии оценки по элементам работы легавых собак свелись только к небольшим поправкам и уточнениям формулировок в правилах. Они прошли испытание временем и доказали жизнеспособность и действенность на практике. Правила полевых испытаний охотничьих собак всех пород диктовались потребностями самих охотников, они в концентрированном виде отражали стремления собаководов-охотников к своему идеалу.
Однако неуемный зуд перестроек, которым подвержена Россия в последнее время, не миновал и охотничье собаководство. Здесь не место для обсуждения общественно-политических аспектов этого процесса. Посмотрим, что получилось в результате перестройки охотничьего собаководства. А получилось довольно неприглядная картина, во многом подобная и глобальным переменам в обществе. Отметим две основные особенности нашей перестройки в собаководстве.
Первая особенность — это предоставление всевозможных свобод в области собаководства, т. е. права самостоятельной селекционно-племенной деятельности любому, кто этого пожелает. В результате в Петербурге существует уже 24 различных клуба и питомника, разводящих охотничьих собак, зарегистрированных в российской кинологической федерации (РКФ), т. е. образовался некий рынок охотничьих собак. Хорошо это или плохо с точки зрения рядового охотника-собаковода, попробуем разобраться.
Действительно, и в дореволюционной России существовало множество питомников собак. Царские охоты составляли тогда основу для их разведения. Содержание охотничьих собак было привилегией богатых людей. Напротив, после Октябрьского переворота охотничье собаководство приблизилось к простому народу, оно приняло новые организационные формы. Создались общественные кинологические организации, контролируемые государством, и это дало определенные положительные результаты, несмотря на трудную жизнь, разрухи и войны. При теперешнем рыночном отношении к охотничьему собаководству рядовой охотник часто теряется на этом базаре. Имея желание и умение охотиться с собаками, он не в состоянии приобрести хорошую охотничью собаку по причине высокой стоимости, да еще не будучи уверенным в том, что его не обманут, не подсунут собаку с липовыми документами.
Вторая особенность перестройки в собаководстве — это ориентация на западные нормы разведения собак. После включения российского собаководства в международную кинологическую федерацию (ФЦИ), приоритетными стали так называемые сертификатные выставки собак, или шоу-выставки. Охотничьи собаки, участвующие в таких выставках, могут получить титулы чемпионов и без высоких результатов на полевых испытаниях.
Вместе с тем традиционные выставки охотничьих собак, в том числе областные московские, ленинградские и в других крупных кинологических центрах России, получили наименование открытых и по сравнению с сертификатными считаются в определенных –кругах выставками второго сорта, поскольку на них не присуждаются титулы кандидатов в чемпионы России (САС) и тем более кандидатов в международные чемпионы (CACIB). Однако именно на этих открытых выставках, предусматривающих комплексную оценку собак (бонитировку), производится их отбор для разведения в клубах и питомниках.
Известно, что на сертификатных выставках ранга САС или CACIB принимает участие крайне малое количество охотничьих собак по ряду причин. Первая из этих причин заключается в том, что большинство охотников-собаководов не видит в этих выставках большого толку, поскольку на них не производится анализ выставляемого поголовья с точки зрения их рабочих качеств. Выдаваемые розетки, кубки, титулы и звания могут тешить только небольшую группу владельцев собак, рассчитывающих на пропаганду своей личной собаки или питомника и сопутствующий коммерческий успех.
Вторая причина — это высокая стоимость записи на сертификатные выставки и сопутствующих документов, в том числе и оформление родословных РФК, длящееся годами.
Третья причина — это своеобразное судейство охотничьих собак международными экспертами, особенно зарубежными. Предпочтение, как правило, отдается не тем элементам экстерьера, которые свидетельствуют о возможностях данной собаки в поле, а чисто внешним атрибутам, особенно умению ведущего (хендлера) выгодно преподнести собаку на ринге. Поэтому большинство охотников-собаководов предпочитают участвовать в открытых выставках. Экспертиза на этих выставках гласная: эксперт обязан обосновать расстановку собак на экстерьерном ринге и дать объяснения на ринге выставочного показа — каковы достижения каждой из собак в поле (по рабочему потомству) — и вручить владельцам собак соответствующие награды и призы.
В крупных кинологических центрах России продолжается давняя традиция проведения областных выставок охотничьих собак, собирающих большое количество участников, заинтересованных в сохранении и развитии национального охотничьего собаководства. В Петербурге, например, 20 мая сего года проходила очередная 84-я областная выставка охотничьих собак, на которую приглашены все клубы и питомники, разводящие охотничьих собак.
В последнее время участились попытки пересмотреть многие правила и положения, регламентирующие проведение выставок, полевых испытаний, положения об экспертах по охотничьему собаководству, исходящие от руководящих органов РКФ и РФОС. В течение 1999г. в клубы и питомники поступило около десятка проектов по изменению действующих документов, появляются и новые. Однако беда в том, что эти новые положения и правила издаются без опоры на региональные охотничьи организации, т.е. областные общества охотников, советы экспертов в регионах и кинологический совет Росохотрыболовсоюза, мнения которых не принимаются во внимание исполнительными органами РФОС.
Согласно новому положению об экспертах по охотничьему собаководству продвижение экспертов на повышение категории крайне затруднено. Например, для присвоения звания эксперта I категории по породам необходимо эксперту II категории провести экспертизу не менее 300 собак со стажем работы не менее 5 лет, а для получения Всероссийской категории — экспертиза 500 собак в ранге эксперта I категории. При этом еще установлено ограничение по давности отчетов, т. е. собаки, отсуженные за пределами указанного срока, уже не учитываются. Аналогичные требования выдвигаются и к экспертам по полевым испытаниям. При таком положении об экспертах мы очень скоро останемся только с экспертами низших категорий и перспектива их роста станет проблематичной.
В Вестнике РКФ-12 за 1999г. опубликованы положения об экспертах по породам и полевым испытаниям, в которых предусматриваются только три категории экспертов в охотничьем собаководстве: международная, национальная и по общим выставкам. При этом охотничья ветвь РКФ — Российская Федерация охотничьего собаководства (РФОС) до сих пор не определила роль экспертов ассоциации «Росохотрыболовсоюз» в системе РКФ. Полевые дипломы, присужденные экспертами высоких категорий, оказывается, недействительны на сертификационных выставках, если эти эксперты не выполнили каких-то формальных условий. установленных РКФ, а попросту говоря, не заплатили назначенную плату за право числиться действующими экспертами. Это унизительно для отечественного собаководства и корпуса экспертов, работающих по национальным правилам полевых испытаний охотничьих собак, которые должны признаваться и ФЦИ, а в противном случае нам нечего делать в этой организации.
Тем не менее жизнь продолжается, и нельзя не считаться со сложившейся структурой в российском собаководстве. Нужно только найти разумные, приемлемые для охотничьего собаководства пути сотрудничества. По нашему мнению, необходимо наконец привести все документы РФОС, касающиеся выставок, полевых испытаний, положения об экспертах и другие к законченному виду с учетом мнения кинологической общественности в регионах. Для этого, может быть, и не обязательно созывать очередной кинологический съезд, решения которого все равно не выполняются. Достаточно рассмотреть упомянутые наболевшие проблемы на расширенном Президиуме РФОС с приглашением компетентных представителей из крупных кинологических центров, а также ведущих клубов и питомников охотничьих собак.
Принятые документы по охотничьему собаководству, если они положительно восприняты на местах, должны действовать без существенных изменений не менее 5 лет.
Хочется верить, что найдутся правильные решения, которые позволят сохранить лучшие охотничьи традиции собаководства в России для новых поколений собаководов-охотников.
Тиме И., эксперт-кинолог Всероссийской категории
«Охота и охотничье хозяйство» №9 – 2000