В атласе северных собак (лаек), вышедшем в 1895г., А. А. Ширинский-Шихматов весь крайний северо-запад России определил как территорию распространения финно-карельской лайки. Племенных пород, т.е. пород, создаваемых трудом человека, среди северных остроушек тогда еще не существовало. Все лесные охотничьи собаки обладали сходными чертами общего облика (экстерьера) и охотничьего применения. Они распространялись по всей громадной лесной территории страны, но в связи с меняющимися природными условиями имели разные размеры — более мелкие на западе и увеличивающиеся к востоку. Но везде они отличались самостоятельным розыском дичи и настойчивым ее облаиванием вплоть до подхода охотника. И по всей России этих лесных собак называли лайками. Название «лайка» может быть брендом только для лесных остроушек России.
Как правило, лаек не показывали на выставках охотничьих собак ни в конце 19-го века, ни в начале 20-го. И только в 20-х годах 20-го века, когда государству потребовалась пушнина, игравшая большую роль в экономике страны, называвшаяся тогда «мягким золотом», государство обратило внимание на эту простую собаку, с которой и добывалась пушнина. Лаек стали привлекать на выставки охотничьих собак и получали невообразимую мешанину собак разного вида, размера и окраса.
В начале 30-х годов на выставках Ленинграда все лайки оценивались в одном ринге, но было явно видно, что значительная часть собак сравнительно небольшого роста, и очень многие из них имеют, как тогда определяли, лисий и палевый окрасы, иногда затененные серым волосом (шакалий окрас).
Комиссия, созданная при Ленинградском обществе кровного собаководства (ЛООКС), включавшая в себя научных работников из научно-исследовательского сектора ЛООКС и известных кинологов из сектора лаек, созданного в 1931 г. (председатель А.П. Бармасов) под руководством профессора А.Н. Смирнова, начала «разгребать» это смешанное поголовье лаек с целью выявления и создания констат-ной породы наилучших охотничьих лаек, работающих «по пушнине».
Профессор Н.А. Смирнов в своем отчете по экспертизе лаек, которую он проводил на очередной IV Ленинградской выставке охотничьих собак в 1934 году, писал: «Намечается некоторая группа собак, объединенная общими экстерьерными свойствами, давшая целый ряд полевых победителей; это карело-финские лайки нашей области и соседних районов (представители марс Кожинова, Хесу Ливеровского, Марс-II, сын первого, Нора Киселева и др.)».
Каталоги выставок, предлагающие скучные и, казалось бы, ненужные данные о собаках, на самом деле несут в себе бездну сведений. Сведения о собаках можно тасовать любым способом, а в результате получить то или иное необходимое представление о породе или группе пород. Мы просмотрели каталоги за 1934 и 1935 годы. С одной стороны, представляло интерес — сколько в эти годы уже было лаек, о которых имелись сведения об их происхождении (обычно это только родители), то есть собак, с которыми уже велась племенная работа, с другой — состав всего поголовья по цвету шерсти (окрасу). Последнее представляло особенный интерес, так как выделяемые к этому времени карело-финские лайки имели шерсть преимущественно рыжего окраса (лисий, палевый, шакалий — затемнённый лисий).
На выставках в 1934 и 1935 гг. при оценке и описании лаек, демонстрировавшихся в одном ринге, уже стали подразделять на выделенные комиссией специфические группы.
При своем анализе каталогов мы собирали сведения о лайках только промыслового типа и переходного (или смешанного) типа. Сведения о лайках так называемого волкообразного типа, или зверовой группы, а также оленной группы (оленегонные собаки), нас не интересовали.
Прежде всего, было интересно — насколько широко уже велась племенная работа в этих основных группах лаек, с которыми добывалась «пушнина», в основном белка и куница. Оказывается, в 1934 и 1935 гг. примерно 2/3 лаек имели известное происхождение, скорее всего только родителей, может быть, у некоторых имелось и второе поколение предков. Но у одной трети выставлявшихся лаек происхождение было неизвестно. тем не менее они соответствовали определённым требованием выделенной породы — карело-финская лайка, и их включали в разведение и большинство из них имели так называемый «лисий» окрас.
Если рассматривать по половому признаку, то на выставках кобелей, имевших известное происхождение, демонстрировалось значительно больше, чем сук, что вполне естественно, так как подход к отбору кобелей для племенного использования более жёсткий. Только очень редко единичные особи неизвестного происхождения могли претендовать на племенное использование и, как оказалось, это были кобели, привезённые из Карелии.
Примерно половина сук была неизвестного происхождения, но почти все они имели лисий окрас. Видимо, все такие лайки при специальном подборе пар шли в разведение.
Большая часть лаек, демонстрировавшихся на выставках, привозилась из Ленинграда (в каталогах указывалось место жительства хозяина), значительно меньше — из окрестных районов. Но около 10 % лаек было привезены из Карелии. У всех происхождение было неизвестно, но все лайки отличались характерным для породы типом и окрасом. Чаще со своей родины привозили кобелей, которых могли бы использовать для консолидации породы карело-финская лайка. Например, уже на выставке в 1934 г. демонстрировался Марс владельца П И. Кожинова, прекрасно работавший на испытаниях по белке, ставший победителем на состязаниях. Марс широко «вошёл» в породу, т.е. вязался со многими разными суками и дал многочисленное потомство.
Следует упомянуть и других привезенных из Карелии производителей, потомство которых на выставках проявилось значительно позднее. Это — Волк владельца Е.К. Леонтьевой, Мишка вл. А.Ф. Тихого, Кади вл. К.С. Табулевича, Рольф вл. Ф.Н. Дубровина.
Если говорить об окрасе поголовья лаек, демонстрировавшихся в выделенных группах, то около 85% собак имели рыжий или рыжий приглушенный серым или светло-серый окрас. Светло-серый окрас лаек, имевшийся в младшем возрасте, очень часто «перетекает» в палевый или рыжий. Чисто рыжий (лисий) окрас встречался заметно чаще у сук. Скорее всего, именно таких сук чаще привлекали к показу на выставках и использовали для консолидации поро ачастую не было известного происхождения. (Таблица 1).
Краткая характеристика состояния предвоенного поголовья лаек Ленинграда и области получена в результате изучения каталогов выставок 1934 и 1935 годов. И из всего материала определённо следует, что общий состав населения лаек этого региона как бы предопределил выделение самостоятельной, характерной по ряду признаков породы карелофинская лайка, к тому же подтвердившей на специально проводимых полевых испытаниях в работе по белке свои исключительные охотничьи качества.
Достигнутые перед войной 1941 — 1945 гг. успехи по выделению и консолидации породы карело-финских лаек, казалось бы, полностью уничтожены з результате войны и блокады Ленинграда. К сожалению, так думают и многие так называемые «лайчатники» из других регионов.
В статье «Пятнадцать лет работы с лайками» (сборник «Охотничьи собаки Ленинграда», 1947) А.П. Бармасов писал: «Годы войны и блокады нанесли колоссальный ущерб лайке как в Ленинграде, так и в промысловых районах области. Остались в живых случайно уцелевшие несколько особей лаек. Сохранили своих собак Е.К. Леонтьева, В.А. Прозоров, А.Г. Тугаринов и некоторые другие».
История умалчивает, каким образом жители блокадного Ленинграда и оккупированной области ухитрились сохранить своих карело-финских лаек. Но сохранили. И в первый же послевоенный год — 1946 — вывели на очередную Ленинградскую выставку охотничьих собак. Судя по каталогу выставки за 1946 г., ещё в военные годы 1943 и 1944, не говоря уже о начале 1945 г., энтузиасты продолжали разводить собак и получать щенков карело-финских лаек. Ущерб, нанесенный породе, как отмечал А.П. Бармасов, действительно был «колоссальный», но не критичный, не уничтожившей породу.
Анализируя каталоги ленинградских выставок охотничьих собак за 1946 и 1947 г., мы выявили владельцев, которые сохранили своих собак во время войны.
Все собаки, перечисленные в таблице 2), были рождены перед войной, сохранены и в 1946 и 1947 гг. были представлены на выставках охотничьих собак и, безусловно, их владельцы заслуживают светлой памяти.
Приведённые сведения получены из каталогов ленинградских выставок охотничьих собак 1946 и 1947 годов. Конечно, в них не показаны абсолютно все владельцы, сумевшие сохранить своих лаек во время войны, и не демонстрировались все их лайки. Но еще не кончилась «страшная година», как энтузиасты начали вязать своих карелок и получать щенков.
В 1943, 1944 и начале 1945 гг. были повязаны Марс Цветкова А.А. (известны 3 вязки), Джим Маляревского Н.А. (3 вязки), Тома Дмитриевой З.Г. (1 вязка), Мальчик Семёнова А.Г. (1 вязка), Марс Лысова А.В. (1 вязка). Естественно, что в этот же период вязали своих сук и получали пометы щенков Е.К. Леонтьева (4 помета), А.А. Борцов (2 помета), и по одному помету щенков: Семёнов А.Г., Миккит Ф.К., Гордин В.Р.. И уже на выставках 1946 и 1947 гг. новые владельцы показывали рождённых во время войны 17 карело-финских лаек (8 кобелей, 9 сук), А сколько было не показано? Таким образом, может быть, и скромное, но разведение лаек продолжалась и во время войны.
Все упомянутые выше собаки составили костяк для восстановления породы карело-финская лайка, тем более что А.П. Бармасов в те же годы отметил, что «собаки снова прибывают в Ленинград и многие из прибывших недурные по типу…» (Бармасов, 1947)
По каталогам 1946—1947 гг. видно, что из 142 лаек, записанных на выставки, почти половина неизвестного происхождения (45,7 %). Но большую часть составляют карело-финские лайки, сохранённые во время войны, и молодые, рожденные во время войны. Лайки прибывали в основном из районов области и Карелии, как правило, их происхождения было неизвестно. Но зачастую встречались такие экземпляры, как Чайка владельца А.Г. Тугаринова, которую на выставках оценивали на золотую медаль.
Прошло уже много лет, но, к счастью, в «Ленинке» сохранился уникальный материал в виде каталогов выставок охотничьих собак, которые послужили и еще послужат для раскрытия тайн, окруженных разными вымыслами и легендами. Полученный материал еще раз напоминает, что нельзя забывать подвиги энтузиастов, создателей породы карело-финская лайка, которые уже тогда знали, что в руках у них хранится драгоценная самобытная порода карело-финская лайка, которую никак нельзя потерять, тем более, что в ее создание вложен значительный труд и даже подвиг единомышленников.
Нельзя забывать свою историю не только в «Большом», но и в «Малом» и попирать память создателей породы и людей, сохранивших ее во время Великой Отечественной Войны. Нам надо сохранять самобытную породу карело-финская лайка, оградить ее от вмешательства других пород — ведь это наша национальная российская порода, созданная трудом наших людей.
Гибет Л.А.
«Охота и охотничье хозяйство», №1 – 2019г.