В продаже имеется «Альбом лаек» кн. Ширинского-Шихматова. Много лет я охочусь в разных местностях Сибири с лайками, держу их сама в большом количестве и часто вижу у других зверовых охотников. Поэтому издание, озаглавленное «Альбомом лаек», привлекло мое внимание.
Просмотревши отдельные фотографы нескольких лаек, далеко не всех видов, не говоря уже о белых северных собаках, как это обещано в предисловии к альбому, прочитавши весьма краткое описание некоторых лаек, проследивши приложенный к альбому таблицы измерений, я пришел к убежденно, что по своему содержание этот альбом не представляет «серьезного, строго научного труда», что опубликование скудного материала, собранного кн. Шихматовым для изучения лаек, не пролило света не только на происхождение, но и на распространение многочисленных разновидностей лаек, и что ни охотникам, ни естественникам от подобных измерений и фотографий скупленных по разным деревням Вологодской и других губерний собак-остроушек пользы нет. Если кто-нибудь послал бы накупить в Москве на Трубной площади (собачий рынок) и по разным деревням собак, похожих на гончих, н на основании огульных измерений, без различия полов b возрастов, вывел бы средние цифры для величины ушей и ширины лба у типичной гончей, то такое действо было бы нецелесообразно и совсем непоучительно. Нецелесообразным и непоучительным я считаю действие кн. Шахматова. Если бы брать для измерений не случайно скупленных, бегавших по деревням остроушек в разных помесях с дворняжками, а типичных лаек, премированных, известных своими качествами на охоте, и одобренных знатоками, специалистами, то это дело другое.
Князь Андрей Алекс. Ширинский-Шихматов, начавши скупать лаек надо полагать, еще не быль тогда опытным знатоком лаек.
Накупать нисколько сот, как заявлено в предисловии к альбому, остроушек ценою от 1-5 р. не трудно, но развести свою породу типичных лаек нелегко. Как видно из литературных данный, кн. Шихматов пытался разводить, но это ему оказалось не под силу, что фактически доказала выставка Императорского общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты 1898 года и что подтвердил эксперт г.Иваницкий.
Эксперт этот нашел, что остяцкие лайки, рожденные на псарне кн.Ширинского-Шихматова и представленные на выставку в возраст 1 года 4 месяцев, «не вполне сложившиеся», при чем у некоторых ноги слабоваты, колодка растянута, одна лайка подуздовата, у другой слишком длиные уши, третья растянута более своего однопометника в т.д. (Выписка из печатного отчета Импер. общ. пр. охоты), хотя эксперт г.Иваницкий нашел правильным наградить их медалями, а за «Прелесть», суку 1 года 4 месяцев, которая была также «по вполне сложившаяся», «не в порядке», но много обещавшая в будущем, присуждена большая серебряная медаль.
Вот каковы лайки, разведением которых «серьезно занялся» кн. Шихматов и каких счел достойными представить для экспертизы на выставку!
В предисловии к альбому заявлено о том, что кн. Ширинский-Шихматов производит с целью выведения «новой русской породы подружейных собак» скрещивание лаек и сеттеров. До сих пор еще не были однако представлены продукты таких скрещивания. Я сомневаюсь, может ли произойти из подобной помеси что-либо полезное. Нельзя ожидать от нее ни выдающегося чутья, ни удовлетворительного поиска, стойки и пр.
«Описание» лаек начинается со скромного заявления: «предпринятое мною издание альбома скверных собак принадлежит к разряду изданий»… и т.д. «были описания северных собак и прежде»; но «характер их описаний не дает ничего «строго научного». «До сих пор даже не установлен коренной вид (легко сказать!) северных собак, не говоря уже о массе разновидностей и этих разновидностей лаек почти столько же, сколько существует инородческих племен на севере».
По мнению кн. Шахматова, «разновидности эти, однако, настолько резко отличаются своими внешними признаками одна от другой, что деление их по группам не может вызвать каких бы то на было споров и разногласий.
Действительно, до сих пор спорить никто не счел нужным, но я не могу умолчать и считаю себя обязанным не согласиться с кн. Шахматовым и высказаться по поводу альбома лаек.
Для восстановления истины следует заметить, что северных собак чрезвычайно много разновидностей и помесей: и во всяком случай, гораздо больше, чем существующих инородческих племен. Почти в каждой северной деревне можно встретить собак остроушек, очень часто друг на друга непохожих, между прочим доказательством может служить, во-первых, самим же кн. Шахматовым зарегистрированная, как отдельный вид, в список типичных лаек 1-й группы финно-корельская «помесь». Во-вторых, нельзя не обратить внимания на примечание кн. Шихматова к описанию 1-й группы лаек: «остяцкая и вотяцкая лайка не представляют особой разновидности, а «являются лишь продуктом смешения до сих пор окончательно не установившихся». Таково примечание к собственным положениям, ни на чем не обоснованным. В виду множества разновидностей помесей лаек нельзя так категорично, как кн. Ширинский-Шихматов, утверждать об установившихся породных признаках всевозможных типов собак-остроушек. Конечно, никто из знающих охотников не смешает в одну группу черную с подпалинами вологодскую лайку с белой самоедской собакой.
Приступая к исследованию северной собаки, кн. Ширинский-Шихматов задал вопрос: «возможно ли одному последователю исполнить эту задачу»? Ответил он: «нет»», и доказал это блистательно альбомом лаек выпуска 1895г. и бессистемными измерениями случайно попавшихся остроушек и их черепов.
Я не могу понять цели альбома, в котором помещены фотографии собак и около каждой из них по виньетка с зверем или птицей. Тут и медведи, олени, росомахи, глухари, рябчики, даже заяц-беляк, к чему-то нарисованный в его зимней нарядной шубке.
Всякому охотящемуся с лайкой известно, что лайка не годна для охоты на зайца, так как хорошая лайка не должна иметь качества гончей собаки, т.е. гнать зверя с голосом, а должна преследовать его молча, н когда остановила, тогда лаять на медведя, лося, оленя и проч. Если же собака будет гоняться за зайцами в тайге, то она замучается сама, угонит всякого крупного зверя, и промысел с такой собакой будет плачевным; поэтому такую собаку стараются отучить от зайцев и если не удается, то промышленник ее убивает. Следовательно, к чему же изображение зайца подле лайки? Зачем в «Альбоме» рядом с лайками нарисованы полевые тетерева и рябчики? Ведь лайка для охоты за этой птицей непригодна, хотя кн. Ширинский-Шихматов в своем описании разновидностей 1-й группы говорить: «Название «лайка» северная собаки получили за привычку свою, вернее, за свое не оценимое качество, спугнуть птицу на дерево, или найдя птицу уже сидящую на нем, лаять на нее, призывая этим лаем хозяина, без которого — умная собака отлично понимает — ей не добить дичины с дерева.» Хорошая, промысловая лайка на рябчика в тайге не лает, так как он собаки боится; видя и слыша ее, улетает далеко, садится в сучья верхушек деревьев, затаивается, протягиваясь по сучку, и не «отгаркивается» на пищик охотника; следовательно, такая собака портит, мешает охоте.
За тетеревом-косачем лайка тоже не годится. Если случайно собака наткнется на тетеревей, разгонять н из них немногие рассядутся на деревья, собака же начнет подлаивать, то они не выдержать лая в, конечно, улетят. Другое дело — молодые тетерева в июле-начале августа, когда лай собаки они иногда и выдерживают. Единственно неосторожный глухарь от лая не летит и «скорлычит» на собаку, и то не во все времена года. Очевидно, изображение рябчиков, тетеревей, косачей, зайцев рядом с лайками непоучительно.
Ожидаю в обещанном альбом встретить фотографии продукта скрещивания сеттера с лайкой. Там может быть увижу дупелей, бекасов и другую краевую дичь. Альбом начинается листом, украшаемым виньетками художника Вишневского, изображающими разные аксессуары таежных охот: лыжи, рогатину, кремневое ружье и проч., в круглой рамке изображена лежащая с повернутой «en fase» головой остроушка, белоногая, белогрудая (отличительный признак беспородности гордона, ирландца, русской гончей и других пород); хвоста по видно; имеется подпись: «карельская лайка». Кончается лист виньеткой охотничьего содержания и лыжей, на которой читаем надпись: «зырянская лайка» и рядом нарисована остроушка, сидящая в профиль, белолапая, белогрудая, хвост как у лисицы, а не крендельком на сторону. Морда, уши, окрас, муфта, общий вид, — все одинаковое с первой, т.е. корельской лайкой. При внимательном рассмотрении этих двух портретов собак, разницы я ее нашел, только одна on face, другая в профиль.
Перелистывая самый альбом фотографий лаек, меня удивило отсутствие номенклатуры, так что глядишь на фотографии остроушек и положительно не понимаешь, какая из них «корельская», которая «зырянская». Есть пестрые, с страшно провислыми спинами, с опущенными хвостами, вислозадые и проч., даже одна из группы лаек, принадлежащих кн. Шихматову, имеет вид какого-то подворотника с открытым ртом, вислоухая, с дворковатой мордой.
По уверению кн. Шихматова, для прочного установления какой бы то ни было из разновидностей «необходимо наблюдать до 1000 собак, снять до 50 фотографических снимков, из которых удачных окажется не более половины, благодаря «трудности фотографирования… в тундре, да еще у самоедов». Почему же особенно трудно фотографировать в тундре и у самоедов?..
Если все это не голословно, то сколько десятков тысяч северных собак наблюдал кн. Ширинский-Шихматов! A propos: был ли этот исследователь севера там, где живут тунгусы, например: по реке Вах, Кеть, Енисею, Тунтузке, Ангаре и друг., чтобы наблюдать 1000 тунгузских лаек?
А сколько инородческих земель, занимающихся исключительно охотой, — пропущены: напр., татары кузнецкой, баргузинской тайги и других; карогазы, у которых княхьком девица: кочевники, приходящие с пушниной в Нижне-Удинск; гольды, гиляки, орочоны, сайоты и проч., это все лучшие промышленники, обладающие чудными зверовыми собаками. Что же у нить собаки особого типа, принадлежащие к одной из групп, произвольно намеченных кн. Ширинским-Шихматовым?
Кн. Ширинский-Шихматов заявляет; «труд мой, касаясь разработки самой полезной и обширной группы собака — собак сквера, дает мне на каждом шагу массу доказательств той пользы, которую приносит человеку собака».
Всякий из нас с детства, конечно, уже слышал, что собака — друг человека.
На этом открытии кн. Ширинский-Шихматов не останавливается, продолжая: «на отдаленной окраине земного шара, в Северной Америке, в суровой и угрюмой Аляске северная собака служить эскимосу и северо-американскому индейцу. Первым она сопутствует и на полярные острова, и на берега Бафинова залива. Она же сопутствует человеку в Гренландию».
Относительно карты распространена всевозможных разновидностей лаек и точности распределены по градусам широты невольно является вопрос: проверил ли все это кн. Ширинский-Шихматов или это так же произвольно, как и его систематика. Как мне известно, далее реки Оби кн. Шихматов никогда в глубь Сибири не ездил, а часть, находящаяся между Уралом и Обью, представляет из себя лишь весьма незначительную долю обширной Сибири. Любопытно знать, чем руководствовался автор альбома, населяя тунгузской лайкой местность, начиная с правого течения Енисея по рекам Тунгузске. Мане, вершинам Сисима, Убея и до северного Байкала, далее, по левому течению Амура до р. Уссури, потом по правому течению вплоть до Татарского пролива, на юг до Владивостока и т.д. И почему это орочоны, гольды, сейоты, галяки и проч. племена охотятся с тунгузской собакой, типа которой, я имею основание сказать, кн. Шихматов не знает. В альбоме кн. Шахматова царит произвол не только в систематике, но даже и в статистических сведениях. Кн. Ширинский-Шихматов, напр., насчитал вогульских собак тысяч 10-25? Отчего не напечатать: тысяч 5—35?
Из описания II группы нельзя не отметить следующих наблюдений кн. Ширинского- Шихматова: «Зубы тоньше, нежнее, острее, косой прорез глаз не столько резкий как у I группы. Все собаки II группы одеты «великолепно». Кость тонкая, легкая и еще более сухая, чем в I группе. Комок на ногах сырее и еще более распущен».
Можно подумать, что «комком» называется какой-нибудь наростъ, придаток. Охотниками это выражение употребляется в отношении пальцев, т.е. что лапа собрана в «комке», следовательно, пальцы не распущены, а в цитированном, описании смысл значения «комка» совершенно извращен. Далее: «колодка короче, чем у собак I группы, хотя она почти у всех разновидностей II группы нисколько растянута от рождения. Череп зырянской лайки нежнее, чем у корельской; ноги одеты беднее» и вся нога прямее.
Я отказываюсь понимать этот набор слов.
«Ход зырянской лайки можно сравнить с броском н скачкой борзой собаки».
«Бросок» бывает у борзой собаки и выработан при травле зверя «на коротке», при поимке на коротких полянах, как это случалось на охотах с густопсовыми в былые времена. Борзая, доспев к зверю на близкое расстояние, примеряется, и как нуля с страшной резвостью бросается к зверю и часто захватываете «мертво», летит с ним вместе «в повалку», не спуская добычи. Несомненно, что во время броска, длиною иногда не в одну сажень, борзая прикасается ногами к земле, что заметно по пороше, но от быстроты глаз охотника не видит этого соприкосновения; борзая отделившись от земли, кажется летящею к зверю. Вот этот-то момент стремительного порыва скачки у борзой называется «броском». Спрашивается, как же можно сравнивать ход задонской лайки с броском? Как может развиваться бросок у лайки, подлаивающей сидящего на дереве соболя, рысь, глухаря, росомаху и проч. Медведя, лося – тоже, думаю, «броском зырянские лайки не берут. Судя по этому картинному сравнению, очевидно, автор «Альбома» никогда не видал «броска» борзых собак, не знает его значения и сравнил без достаточных оснований.
Говоря о том, что собаки II группы вовсе не лают, а лишь хрипло и коротко воют, кн. Ширинский-Шихматов заявляет, что та же самая самоедская собака, которую можно слышать на берегу Ледовитого океана, случайно попав в руки к остяку или вогулу, начинает через год (именно через год!) не только лаять, но и подлаивать всякую птицу.
Полученный кн. Ширинским-Шихматовым пометь от скрещивания зырянской суки с волком дал ему сразу типичных корельских лаек. При таких условиях не стоило корелам выводить в течение многих лет свою, установившуюся породу собак. если, по уверенно Шахматова, типичную лайку можно создать сразу по его рецепту.
Перейдем к рассмотрению таблиц измерений, приложенных кн. Ширинским-Шихматовым к Альбому. Их две. На одной приведены цифры и средние выводы, полученные на живых лайках, а на другой таблице напечатан ряд цифр, добытых измерением черепов остроушек, истребленных этим исследователем.
Несомненно, что прежде чем измерять лаек и делать средние выводы, будто бы характеризующее типы всевозможных разновидностей северных собак, обязательно должно было бы установить, что типичные экземпляры, например, зырянских и корельских лаек велись строго, в чистом виде, а не смешивались случайно, бегая без призора по деревням. Ведь положение лаек не таково, как пойнтеров и сеттеров, и таких собакозаводчоков, как в Англии, среди зырян и корелл нет. Зыряне и кореллы не живуn обособленно, и между их собаками происходить кровосмешение. Лайка, купленная в Вологодской губернии, не будет иметь особого типа и считаться вологодской: она быть может привезена из Ярославской, Архангельской губерний. Я бывал на медвежьих охотах в Кадниковском, Тотемском уездах, Вологодской губернии, Углицком, Романовском и других уездах, Ярославской губернии, Солигалицком, Юрьевецком уездах, Костромской губернии — везде встречал массу собак-остроушек разных форм, росту в окрасу, и вместе с ними всевозможных дворняжек, от близости которых нельзя ждать чистопородности; да ее и нет и никто ее на месте не выводил. Охотник-промышленник желает видеть в собаке злобность, хорошие ноги, чутье, не увлекаясь изящным наружным видом. Я описывал в сентябрьской книге за 1901г. журнала «Природа и Охота», изящных, белых лаек, купленных для томского губернатора; от них можно было ожидать работы, если бы руководствоваться внешней красотой, a они оказались на медвежьей охоте никуда негодными. Ведь помеси собак встречаются повсюду, что мы можем видеть из альбома Ширинскаго-Шихматова, где изображена среди принадлежащих ему лаек лопоухая собака, с толстой мордой, дворноковатаго вида. Быть может, это усовершенствованный тип корельской или зырянской лайки.
У известных собаководов Англии есть типичные экземпляры пойнтеров, сеттеров, борзых, измерение которых имеет смысл, но англичане еще не дошли до абсурда измерять в сантиметрах расстояние между концами ушей; а наоборот, часто знатоками-экспертами премируются пойнтера, имеющие различной длины уши. Неужели же важно, что у зырянской лайки расстояние между концами ушей 2.4, корельская же должна ставить уши обязательно на 2,6?
«Господин эксперт, позвольте моей лайке несколько пошире расставить уши, — она утомлена, ей скучно на выставке и разболелась голова»; или: «Господин экспонент, ваша лайка нетипичная корельская, десятыми долями сантиметра она не вышла во лбу, ни между концами ушей!»
Всякий охотник и знаток лайки, видевший в работе много их на своем веку, скажет, что измерить нисколько сотен всевозможных, случайно подвернувшихся остроушек лаек и на основании этих измерений различить типы является делом не рациональным.
Убедиться и этом не трудно, взявши для примера таблицу I всевозможных измерений остроушек: хаос в этой таблице не вообразимый; тут под заглавием «измерений» помещены и цвет глаз, и псовина, и прорез глаз в т.д. Здесь же перемешаны кобели и суки, и старые и малые собаки. Кому же из опытных собаководов не известна разница, например, в ширине лба у кобеля и суки, в величине самой головы у большой и маленькой собаки и т.д.
Произведя средний вывод из цифр, полученных при измерении без разбора широких лбов кобелей и менее широких у сук вместе, очевидно, получится цифра ошибочная: для кобелей она недостаточна, а для сук окажется шире нормы. Между тем на подобных измерениях кн. Ширинский-Шихматов пытается основать систематику лаек.
Забавен был бы эксперт, измеряющий на выставке циркулем уши лаек, по таблицам Ширинского-Шихматова, определяющий типы экспонированных собак и присуждающий высшие награды лайкам без спины, лещеватым, с плохими ногами, а между тем, несомненно, рабочие части должны быть у лайки высокого качества и обязательно имеют большее значение, чем, например, уши, ибо плохая работница лайка по медведю, лосю, оленю, соболю, если у нее плохие нога, провислая слабая спина и т.д.
А.Н. Лялин.
«Природа и охота» №4,6 – 1902