*) Окончание статьи. Начало в номере за март 1902г.
Г. Мельницкий задает мне вопрос: «Следовательно, если внешние отличия обыкновенной дворняжки от лайки почти неуловимы, а внутренние качества тождественны, то по каким же признакам отличить одну от другой?» Если «внутренние качества тожественны», а «внешнее различие неуловимо», то и отличать нечего, когда разница только и состоит в «неуловимом внешнем различии!» Но если «почти неуловимое внешнее» затрудняет молодого охотника, то можно ответить вопросом: в чем состоять это неуловимое? Уже не в первый раз скажу, что нужно смотреть на внутренние качества, выбирать щепка из заведомо охотничьего гнезда; если же не надеетесь воспитать, покупайте взрослую собаку или с пробы, или в местности, где собаки пользуются наилучшей репутацией, а эти сведения можно почерпнуть из охотничьей литературы, да и у меня есть ссылки на эти указания.
Г. Мельницкий заподозриваете меня в преувеличении мною охотничьих достоинств северной собаки и книгу мою называете апологией лайки. Разберу по пунктам его обвинение. Г. Мельницкий заявляет, что охота с лайкой ограничена только добыванием на дереве и в норе птицы и зверя. Лобачевский описывает охоту с лайкой в Херсонской степи по куропаткам («Охотничья газ.»). Клеин описывает охоту по молодым выводкам тетеревов с лайкой в 1901г. Яшеров описывает зверовые охоты, не имеющие ни с норой, ни с деревом ничего общего. Г. Огильви описывает псовые охоты с лайками в Омской степи. Иохельсон описывает охоты с лайкой на песцов на открытом льду тундры. Носилов, Мамин-Сибиряк — все своими рассказами опровергают положения г. Мельницкого.
Г. Мельницкий сказал, что добывание птицы возможно с лайками на дереве, а затем говорить, что охота с лайками по птице добычлива только по выводкам и описывает охоту на куропаток. «Вне крупных лесов, в мелколесье, в степи лайка для охоты так же мало пригодна, как борзая в области леса», говорит Мельницкий. Кроме приведенных источников, также в трудах Иохельсона, Серошевского, Носилова и других указывается, что вся безлесая тундра охотится с лайкой.
Г. Мельницкий ставить в вину и упрек лайкой существование орудий ловли у промышленников и даже существование охоты на токах и на чучелах Для промышленника всякая собака второстепенна и нет в мире породы, которая могла бы конкурировать с капканами, пастями и поставушками по той простой причине, что, во-первый, орудий этих можно наставить сотни в разных местах и в них одновременно попадаются птицы и звери, а охотник с собакой не вездесущ! Затем хищники бродят и попадаются большей частью ночью, а с собакой, какой бы она ни была породы, ночью охотиться нельзя. Посему странно приписывать недостаткам собаки существование промыслов.
Наконец, я в своей книге говорю об охоте и охотничьей собака, а не о промышленниках. Конечно, есть среди промышленников и охотники, и они-то занимаются собакой н вырабатывают из нее то или другое, по мере надобности и уменья.
Что касается охоты на чучела и на токах, то ведь от этих охот не отказываются и обладатели кровных легавых, и на охотничьем съезде дружно отстаивали охоту на чучела, с ее стрельбой по сидячей птиц, да еще по тетеркам в большинстве случаев. Я позволю себе думать, что стрельба на дальнее расстояние по сидячему глухарю и тетереву пулей, или даже дробью из-под лайки, не менее почетна стрельбы на чучелах на сидячую птицу вблизи.
Г. Мельницкий говорить, что к сентябрю охота с лайкой на тетеревов прекращается вследствие их строгости. В действительности же, она начиняется с августа, а в сентябре в полном разгаре, птица сидит крепко пока собака лает, можно убить нисколько на одном дереве, а если не желательно стрелять по сидячей, никто не мешает стрелять при взлете и бить далее дуплетами. Именно в сентябре охотятся с подъезда и с подхода с лайкой, а охота продолжается иногда до ноября и до января, до глубоких снегов и морозов, смотря по местности. В календаре Сабанеева имеются эти сведения. На рябчиков опытная лайка только повизгивает, и они дают себя бить. Эта охота интереснее охоты с пищиков; собака ее разнообразит тем, что подает убитого. Точно так же г. Мельницкий не прав, говоря, что на охоте по водоплавающей дичи лайка употребляется «только для вылавливания утят»: она употребляется, главным образом, для подавания дичи. Олонецкий губернатора писать Императ. Обществу Охоты о превосходном нырянии за утками повенецких лаек. Ярошевич описывает охоту с лайками пудожскими. Г. Бек-Юсуф сообщает о корельских, Оокин — о новгородских, Яшеров — о сибирских.
Л. П. Сабанеев говорит в «Охотничьей Газете», что «наши охотники никак не могут понять, что даже простую лайку можно приучить к стойке» (см. ст. «О русскою сеттере»).
Лобачевский, описывая охоту с лайкой, говорит, что она то становилась, то садилась перед дичью. Почему г. Мельницкий, не обратив внимания на эти два заявления, берет третью иллюстрация и обобщает ее?
Г. Радде тоже упоминает о стойке у восточноазиатской собаки (см. Брэма). В книге я говорю о лайке и охоте с нею охотников, а не промышленников. Г. Мельницкий полагает, что охота с лайкой промышленнику на всякую другую дичь недоступна и не практикуется. Это совсем не так. Промышленник. на мелкую болотную дичь не охотится потому, что охота эта совпадает со страдой, с полевыми работами; во-вторых, в глухих местах на эту дичь нет сбыта, и хранить ее негде, и в-третьих, она не стоить заряда, если бить для собственного потребления: мало в ней мяса. Говорю со слов крестьян. Вот почему и не натаскивают на эту дичь лаек. Брэм говорить об охоте на птицу камчатских собак.
Скажу и о пушнине. Г. Мельницкий не прав, утверждая, что куницу преследуют без собаки. У вотяков даже в песнях поется об охоте на куницу с собакой. В календаре Сабанеева тоже указывается на охоту на куниц с собаками.
Г. Эрпст описывает охоту на куниц с собаками. Г. Бедыцкий описал охоту с лайкой на соболя. На таковую указывает и календарь Сабанеева н ст. кн. Ширинского-Шихматова. Г. Мельницкий ошибается, что на лисиц с лавками не охотятся. Вся восточная Азия охотится на лисиц преимущественно с лайками, как и на песцов (см. экспедиционный доклад г. Иохельсона,. кн. «Якуты» Серошовского и Брэма «О камчатских собаках» (гл. эскимосские собаки). Что с лайками охотятся на волков утверждается у Огилви («Ох. Газ.» и ж. «Охота»), у Иохельсона и Серошевского и др.
Брэм: «камчадалы употребляют ездовых собак также для охоты на зайцев, лисиц, соболей и диких баранов».
Г. Мельницкий утверждав далее, что на двукопытных охотятся с лайками только случайно. С его утверждением не согласуются сообщения г. Бедыцкого, описавшего охоту на лосей на Северном Урале.. Г. Эрнст говорит о костромской лайке: «лося… преследует прекрасно, ничто по может сбить ее со следа; с удивительной храбростью она останавливает зверя». Г. Лобачевский о томской лайке говорит: «найдя крупного зверя, молча возвращается к хозяину и ведет его в стойбищу».
Об охоте с лайкой на оленя говорится в жур. «Природа и Охота» у Яблонского, у Черкасова и др.
Г. Яшеров говорит, что рыси продерживают лайку в Сибири целую ночь, так что г. Мельницкий ошибается, что с лайками на рысей не охотятся.
Г. Мельницкий говорит: «если к этому краткому перечню добавить, что «лайки на кабана не идут, а волка боятся», а на медведя идет далеко не каждая, то вот и все весьма скромные услуги, оказываемые лайками на охоте по птице и зверю»,
Насколько я доказала несостоятельность подобного вывода — факты налицо, но я не могу не обратить внимания на фразу: «на кабана не идут..»
Яшеров разделяет лаек Иркутской губернии на две специализированные группы на промысловых и зверовых, и говорит о промысловых — «на кабана не идут», «а волка боятся», а о зверовой собаке он говорит, что вязкость и злобность есть ее отличительное качество, и описывает охоту с лайкой на лосей, оленей и… кабанов, о чем я упомянула на той же странице — 43 и 75 моей книги. Г. Мельницкий обобщает первое на всю породу.
Далее, г. Мельницкий говорит, что промышленники не умеют стрелять в лет или бегущего зверя оттого, что лайки плохи. Если бы автор присутствовал при приеме белки купцами непосредственно у промышленников, то нашел бы следы пульки только в голове белки. Дробью промышленники очень редко стреляют и им дробь не доставляется, а лишь порох и свинец. Я говорю о северо-сибирских промышленниках и полярно-европейких. Это, во-первых, а затем во-многих случаях с лайкой охотятся еще вместо ружья с луком, с копьем, с топором. Когда лайки заганивают оленей, сохатых, песцов, лисиц, коз, то промышленники уже усталых и загнанных животных просто режут, даже не нуждаясь и обходя такую дорогую роскошь, как ружье с порохом и свинцом. Вывод г. Мельницкого не точен. Если же он судит по Белозерскому уезду, так это следовало бы отметить не обобщая.
Если охота с лайкой возможна и описана по всякой дичи и перу многочисленными охотниками, то это нисколько не умаляет достоинств и добычливости легавой, ретривера и так далее. И все-таки сколько бы ни повторял г. Мельницкий, что лайка по птице не выдерживает конкуренции с легавой в лесу и в степи, — он опровергается такими авторитетами, как Л. П. Сабанеев, Радде, олонецкий губернатор в официальном сообщении и другие охотники.
Что касается присущей только легавой известной оригинальности и красоты стойки, то у меня в книге сказано: «лайка не покажет вам картинную стойку, замирая над дичью, но чем более я изучаю дело на месте, тем более убеждаюсь, что покойный Сабанеев правь и стойка может быть выработана».
Г. Мельницкий спрашивает меня, каким аллюром должен следовать охотнике за курц-галопом своей лайки, чтобы не опоздать к выстрелу? Во-первых, прочтите (в «Ох. Газ.») описание охоты Лобачевским и увидите, как он подходил, или описание Клейна, a затем скажу и я, что аллюр не должен быть много быстрее, чем при галопе пойнтера и карьере сеттера. На вопросы «к чему лай и громадный прыжок пред подъемом птицы»,— отвечу, что это врожденная манера, напоминающая лисью, манера лаек, которых не стараются научить стойке Что касается рассказа, приведенного г. Мельницким, что лайка «найдет выводку» куропаток, «остановится и начнет легонько потявкивать», матка и вылетит, а мужик ее убьет, детей же оставить на съедение собаки.
Что ж? Вполне естественно! Если этих собак дома не кормить, то они правы, когда сами ищут добычу и не брезгуют неоперившимися куропатками. Другое дело, если б это была хорошо содержимая собака.
В pendant — я расскажу анекдоте о сеттере. Один охотник продавал кровного сеттера за излишеством, и вот к нему явился покупатель. Пошли на болото. Картинная стойка. Продавец пуделяет и так до темноты. Собака приезжему охотнику очень понравилась и была куплена. Пошел он с ней на охоту и убил бекаса, которого собака подняла, отправилась с ним подальше и съела его… и так повторялось каждый раз и со всякой дичью. Мало ли какие в семье уроды бывают и нет правил без исключения, а обобщать, не взвесив факты, значить, затемнять дело.
Г. Мельницкий ошибается, что после взлета тетерева и глухаря лайка должна его «гнать во все ноги, не теряя из виду», напротив, она не должна гнать и не гонит, а следует за ней и следит чутьем и ухом, а не глазом, так как в тайге в 10 шагах ничего не бывает видно. Г. Мельницкий удивляется, что лайка может заменять гончую и легавую. Это и есть уже доказанное ее отличительное свойство (см. Брэм, Ш.-Ш, Иохельсон, Яшеров). Ни я и никто не говорит, что все лайки универсальны, но каждая обязательно имеет нисколько объектов охоты, — ведь это все говорят. О существовании же универсальных собак-лаек говорит и Яшеров, и Лобачевский, и Радде, и Иохельсон, и Белдыцкий. Раз они существуют, то путем подбора, хорошего воспитания и натаски можно увеличить это количество, но этим у нас еще не занимался никто, кроме разве Архипова, хотя у нас есть крупные охоты лаек у интеллигентных охотников.
Г. Мельницкий недоумевает, как это лайка может не отвлекаться от одного предмета к другому, но разве он не читал рассказов об охоте с лайками, где описываются различные приемы и способы охот с лайками. Охотиться — он, очевидно, не охотился с настоящими лайками. Во-первых, ее можно легко отозвать; но-вторых, до необходимого места или следа их водят на сворках, а в-третьих, они приучаются понимать название всякой дичи и зверя, если их к этому приучать, я в-четвертых, эти собаки настолько умны, что понимают каждое слово и жест. Наконец, у каждого зверя и птицы есть свои излюбленные места и далеко не все они живут вместе.
Затем, мирятся же охотники с гоном по зайцу, когда им желательны волк или лисица на охоте с гончими, а если возможно отозвать со следа гончих, то почему не допускать того же относительно лайки? Конечно, лайки, предоставленные в лесу на добрую волю, охотятся, на что им вздумается.
Г. Мельницкий ошибается, что качествами гончей лайка наделена очень скромно, — опровержением служит описание г.Яшеровым зверовых охот в его заметках, описание Иохельсоном ловли лайками лисиц и песцов, описание Белдыцким зверовых охот, равно и Лобачевским, описание г.Эрнстом стаи г.Готовцева, которую водила лайка, описание г. Александровым лаек Архинова. Все говорят, что лайка гонит зверя голосом или молча до его полного изнеможения, становить его или ловить, как, например, лисицу и песца.
Итак, лайка уступает гончей только музыкальностью голоса. Но зато лайка не требует около себя столько хлопот, как гончие с их содержании.
Если я сказала, что охота на лосей с лайками малодобычлива по чернотропу, то не потому, что лайка не держала зверя, а потому, что охотнику трудно скрадывать лося в тех местах, где он летом живет, а при тех кругах, что он делает,— ведь это всегда бывает на болот, в топях, при переправах через реки….
Конечно, все мною приведенные авторы всех частей света опровергают и положение г. Кишенского о невязкости волков и их потомков лаек.
Во-первых, если лайка и произошла от волка, то это было в доисторическая времена, а во-вторых, не все лайки произошли от волка, многие от шакала, лисицы, песца, дикой собаки, а потому и вязкость неодинакова. Кн. Ширинский-Шихматов видит прародителем зыряно-вогульской лайки дикую собаку, а все дикие собаки очень вязки.
А вот эскимосы, индейцы и наши полярные инородцы смешивают нарочно собак с волками, находя, что этим улучшают кровь. A северо-американские охотники, предпочитающее эскимосскую собаку всем другим породам, противоречат гг. Кишенскому и Ауэрбаху. Противоречит им и Радде. Я думаю, что мнения гг. Кишенского и Ауэрбаха основаны на случайности, на исключении
Г. Мельницкий описывает охоту на лосей с гончими и лайками и несостоятельность последних. Может быть, гончие были лучше, а лайки-выродки какие-нибудь. Обыкновенная лайка выносливее гончих. Г. Мельницкий, отрицая выносливость, любовь к охоте у лаек, привязанность к хозяину, даже ум, неправ, и я не буду его внимание обращать на свидетельства тех же лиц, которых неоднократно упоминала. По г. Мельницкому — подвиг, если сеттер сделает в день 50 верст за верховым конем и ½ дня работает, а лайка свободно за экипажем сделает 100 верст и будет работать. В прошлом году в декабре при 46 гр. мороза мои собаки за экипажем выбежали в 12 ч. ночи и к утру без отдыха сделали сто верст по льду реки, а прибыв к месту, через два часа вышла на работу н работали в горной тайге, то по обнаженному камню, то по снегу до 8 часов вечера, а рано утром двинулись обратно и сделали сто верст. Свидетели тому было до семи человек интеллигентных и жители станка Русского, Якутской об. И это средняя работа. Есть собаки лучше. Ездовая лайка делает в сутки в упряжи свыше двухсот верст. Желала бы я посмотреть на гончих в такой переделке! Если г. Мельницкий говорить, что у лайки поиск прямолинейный, вялый и «бежит она по тропе вперед хозяина», то это значить, что он настоящих лаек не видал.
Хорошо содержанная лайка апатична и ленива? Какое это заблуждение! Хорошая лайка никогда не ест на охоте, а о тушках беличьих в говорить нечего. Г. Мельницкий приводит мнение г.Белова, трактующего о дурных качествах лайки, но ведь г.Белов один среди целой литературы, а верить приходится большинству, да ведь Белов раньше в той же «Пр. и Ох. писал противоположное; наконец, я и сама знаю вятских лаек и не вижу в них этих качеств,—может быть, это лайки какой-нибудь местности?..
Если чутье, слух и зрение надо упражнять, то упражняются они именно у лаек и диких родов canis, который сами ищут себе пищу и которые упражняют внешние чувства на различных предметах, а уж никак не легавые и гончие. Что чутье легавой не подлежит даже сравнению с чутьем лайки — факт известный и опущенное ухо не может так слышать, как стоячее,—это уже закон природы, против которого возражать уже смешно. Брэм хвалить обоняние гончей потому, что не знает лаек, хотя, конечно, обоняние гончих превосходное.
Г. Мельницкий ошибается, что я не верю сама в достоинство лаек. Напротив, чем более их изучаю, тем более убеждаюсь в их блестящей будущности, в их универсальности, в их талантливости, в их громадных преимуществах пред другими собаками, но в то же время я вижу в лайках сырой материал, заброшенную породу, только потому, что англичанам и другим иностранцам век или два тому назад понадобилось сбывать нам свой товар.
Один англичанин сказал мне, что они не популяризируют скверных собак потому, что не выгодно, некуда продавать этот товар, что если русских научить охотиться с их собственными собаками, то они будут их доставать у себя в подорвут английский базар сеттеров и пойнтеров. Америка имеет своих северных собак, Швеция тоже, западная Европа не столь надежный потребитель, как Россия.
Затем г. Мельницкий подозревает меня, как незнающую легавой и гончей, но он ошибается: с легавыми я выросла, с гончими охотилась много: выставки посещаю, Россию, Азию изъездила вдоль и поперек, была и за границей, и только вследствие такого обширного запаса наблюдений и впечатлений твердо повторяю, что те псы, которыми кишит наша провинция, 80% гончих—беспардонные скотинники: легавые — сеттеришки и пойнтеришки с хвостами крючком и вопросительным знаком, не помнящие родства; кровные собаки по своей дороговизне не доступны провинции; потому лучше иметь лаек, заняться работой над ними, чем помеси их же с сеттерами, пойнтерами в др. Нет! Слишком хорошо знаю и ценю всякую кровную собаку, чтоб обобщать ее с той дрянью, с которой охотятся провинция…
Что касается прочих замечаний в статье г. Мельницкого, то я их оставляю в стороне и скажу еще раз, что он ошибается, что охота с лайкой не будет иметь распространения, — она сильно распространяется в последнее время. Масса интеллигенции на Севере, на Урале, в Сибири охотятся с этими собаками. Войсковые команды тоже предпочитают для охоты лаек и я знаю целые охоты лаек у интеллигентных лиц, а когда на выставках для лаек будут устраиваться различные испытания наравне с другими породами, тогда лайка займет блестящее положение, а до того, конечно, ей придется пережать массу невзгод. Но все это пройдет и правда всегда восторжествует.
Как на подтверждено всего мною написанного, обращу внимание охотников на только что напечатанные в сентябрьской и октябрьской книгах «Природы и охоты» рассказы г.Лялина и в «Охотничьей Газете», в № 39, сообщение г. Л.С. Ленковского, которые я прочла уже, когда эта моя статья была набрана. Самые рассказы об охотах г.Лялина, мельчайшие детали доказывают, что это глубоко понимающий и серьезный охотник. Он сообщает, что «зверовая собака идет по медведю, сохатому, оленю, росомахе, рыси, соболю». «Жаль, нет охотников ведущих породу зверовых лаек, столь необходимых для дельного, самостоятельного медвежатника». В тоже время г.Лялин упоминает и о том, что не всякая лайка идет по всякому зверю, т.е. подтверждает писанное Яшеровым, мною и другими, что в лайке задатки превосходные, но никто ею почти не занимается и на улучшение породы не обращается внимания…
Г. Лепковский про свою сибирскую лайку «Нору» говорить, что она идет по медведю и лосю, подлаивает куницу и белку. И я убеждена, что если б г.Лялин попробовал своих собак на кабанах, козах и барсуках, то получились бы превосходные результаты, а «Нора» пойдет и на соболя и прочее. И я с твердой уверенностью и с глубоким убеждением повторяю, что хорошая лайка идет «по всякому зверю и птице», в особенности, если с детства правильно заняться ее воспитанием. Из тех же сообщён® видно, что охотнике в с лайками не такт, мало, как кажется.
Если не всякая лайка идет на все, то ведь не всякая борзая берет волка, не всякая гончая гонит красного зверя и не всякая легавая идет на всякую дичь, но за это никто их к дворнягам не причисляет и не умаляет их достоинств. А происходит все оттого, что у нас вообще собаководство и собакозаводство стоит далеко не идеально. Напротив, в большинстве случаев оно зависит от наемных, покупных, невежественных егерей.
Не могу еще не сделать одного замечания г. Мельницкому. Я уже приготовила эту статью к отсылке, как случайно прочла в октябрьской книге «Пр. и Ох.» о полевых состязаниях 7 ав. 1901 г. об. п. п. д. ох. собак. Испытывалось 9 собак. Близок к совершенству «Ройо», очень хороши «Каунг» и «Фрам». А затем об остальных шести: а) «нарывается на птицу», «напоролся в овсе на фазанов», б) «ни поиска, ни хода; чутья особенного тоже не показала», в) «когда птица взлетала, «Мисс» бросилась ловить», г) «бестолков, без достаточной осмысленности. Чутья не показал, а то я вовсе нарывается», д) «нарывается на птицу», е) прошел бледно.
Это лучшие в столице собаки, стоящие сотни рублей, происходящие от кровных производителей и принадлежащие к породе собак, над которой не первый век трудится человек, затрачивая время и состояние. Собаки эти все вместе и каждая в отдельности принесли и своим владельцам не мало волнения, хлопот и затрать, и все-таки обнаруживают серьезные недостатки. С лично моей, субъективной точки зрения, — все эти недостатки не суть важны и может быть, случайны, как тот случай в рассказе Лялина, когда лайка спала на берлоге. Но если стать на точку зрения г-на Мельницкого и смотреть с той требовательностью и строгостью, то должно сказать, что в сравнена с теми вековыми затратам и, которые сделаны на легавых, достигнуто уже не так много, и легавые уже совсем не представляют существ, сотканных из «одних достоинств», по словам гг. Яблонского и Мельницкого, который позволяет себе сравнивать лайку с легавой, лайку, над которой никто никогда не работал и которая тем не менее способна на охоту за птицей. Что же касается предъявления к лайке тех требований, что и к легавой, то это просто смешно, когда и легавые-то у нас заставляют желать многого и по крайней мере того, чтоб не пускались ловить птиц, а это таки случается, если проследить все отчеты по испытаниям.
М. Г. Дмитриева.
«Природа и охота», апрель, май – 1902г.