Солнечный декабрьский день в горах Заалийского Алатау быстро сменился морозным вечером. Солнце только что опустилось за горы, и редкие облачка на горизонте порозовели. Альпийские галки молча кружились над скалами, выбирая место для ночлега. Слабый ветерок беззвучно потянул вниз по ущелью,
Шорох мелких камней на осыпи южного бесснежного склона нарушил вечернюю тишину. Это объездчик Петренко возвращался на свой кордон после бесполезных поисков браконьера, выстрел которого он слышал утром. Неудача никогда не придает сил — Петренко еле передвигал ноги. Мушкет тащился сзади.
Вдруг на розовом фоне заката возник далекий черный силуэт зверя. Хищник мелькнул быстрым прыжком с камня в соседнее ущелье и скрылся, Петренко показалось, что это волк, и он бросился наперерез, торопливо спускаясь по склону. Но в ущелье никого не оказалось.
Стараясь не шуметь, Петренко подошел к месту, где мелькнул зверь. Круглые ямки на снегу сразу бросились в глаза. Это были свежие следы двух крупных барсов. Мушкет, взвизгивая, стал их обнюхивать. Шерсть на его загривке встала, хвост прижался к животу между ногами.
— Вперед. Мушкет! Взять! — крикнул Петренко, заряжая ружье пулевыми патронами.
Собака бросилась через перевал в соседнее ущелье, куда вели следы, и сразу там раздался лай. Петренко побежал. Усталости как не бывало. В несколько минут он преодолел крутой подъем. Далеко внизу лаял Мушкет.
Подкрасться к барсу было невозможно: камни с грохотом сыпались из-под ног. А тут еще ветер, дующий в спину, уносил вниз другое предостережение — запах. Но нужно было торопиться: барс мог растерзать собаку.
За поворотом ущелье было забито снегом, и спуск стал не таким шумным. Еще поворот — и показался Мушкет. Он лаял, стоя на одном месте и заглядывая под уступ нависшей скалы.
Там, в темноте глубокой ниши, всего в каких-нибудь двадцати метрах затаился зверь. Стало темнеть. Еще немного — и стрелять будет нельзя.
Петренко вскинул ружье:
— Мушкет! Взять!
Собака бросилась вперед к нависшему камню, и в тот же миг из-под него бесшумной серой тенью выскользнул барс и прыгнул прямо на Мушкета. Но собака успела отскочить в сторону.
Барс ринулся обратно в нишу.
Все это произошло так быстро, что Петренко не успел выстрелить, но Мушкет подпрыгнул, схватил барса за кончик длинного хвоста и поволочился сзади, тормозя по снегу всеми четырьмя лапами.
Барс с ревом обернулся, бросился на собаку и рванул ее за зад. Мушкет отчаянно завизжал, пытаясь вырваться. Оба с рычанием и визгом покатились вниз, взметая снег. Петренко бежал рядом, боясь выстрелить и попасть в собаку. Наконец Мушкет вырвался и пулей отлетел в сторону. Зверь бросился вверх по склону, скользя по осыпи, но после выстрела кубарем покатился вниз, убитый наповал.
Петренко едва оттащил от барса озверевшего Мушкета и привязал его за камень. Сам же опять поднялся к нависшему уступу, за которым только что прятался зверь.
Между тем стемнело. Перед входом в нишу Петренко в нерешительности остановился. А что если там, в глубине, сидит второй барс? Ведь было два зверя.
Петренко поднял камень и бросил его в нишу.
Камень ударился обо что-то мягкое. Еще несколько камней не вспугнули зверя.
В кармане оказалась газета. Петренко завернул в нее булыжник, поджег и бросил этот горящий снаряд в глубину. Зашипев, огонь погас, запахло паленой шерстью.
«Там лежит какая-то добыча барса!» — догадался Петренко и полез в темноту, чиркая спичками.
В нише оказался труп горного козла. Он еще не замерз.
Петренко вернулся домой ночью с убитым барсом и его добычей. День закончился на редкость удачно.
Утром объездчик проснулся от лая Мушкета. На плите жарилось мясо. На столе бурлил самовар. Семья ждала, когда он проснется.
Дверь порывисто открылась, и в клубах морозного пара вошел объездчик из соседнего кордона Лихачев. Низкого роста, щуплый, он был полной противоположностью Петренко. Лихачев начал торопливо рассказывать. как он сегодня рано утром пошел в горы и недалеко от кордона увидел двух барсов.
Лихачев был неопытным охотником и, встретив барсов, растерялся. Его пули ложились мимо, взбивая фонтанчики мелкого щебня. Так он выпустил все пять патронов, которые у него были, а барсы продолжали лежать. Тогда Лихачев стал отступать к кордону. Звери последовали за ним. Один из них стал обходить его справа. Лихачев бросил в него камнем и едва не попал. Мелкие камешки осыпали зверя, и он затряс толовой, отряхиваясь.
Так, отстреливаясь камнями, Лихачев подошел к кордону. Лай собак испугал барсов, и они скрылись в ущелье. Лихачев оседлал коня и прискакал к Петренко.
Через полчаса Петренко уже выезжал со двора, сзади бежал Мушкет. За ночь оба отдохнули, а вчерашняя легкая победа вселяла уверенность. Так ли все было, как рассказывал Лихачев, или нет, но барсы где-то близко, а это самое главное.
Дул сильный встречный ветер. Низкие свинцовые облака быстро проносились над, горами, задевая за вершины. Потеплело. С минуты на минуту мог пойти снег и засыпать следы. Петренко пустил коня вскачь.
При въезде в одно из ущелий он поехал шагом: барсы скрылись сюда, по словам Лихачева. И в самом деле, свежий след одного барса вел вверх.
«Варе был один, а Лихачеву со страха сдвоило!» — подумал Петренко,, усмехнувшись.
Он привязал коня и пустил по следу собаку. Она сразу же скрылась за поворотом ущелья. По следу барса Петренко поднялся на гору, и оглянулся. Далеко внизу стояла привязанная лошадь, а около нее лежал Мушкет. После вчерашней трепки у него; видимо, не было ни малейшего желания. преследовать барсов.
Петренко свистнул. Лошадь заржала, а Мушкет через несколько минут с виноватым видом подметал хвостом щебень у ног хозяина.
— Как не стыдно, Мушкет! Ай-яй, нехорошо!
Собака повалилась на спину и подняла-заднюю лапу.
— Взять, Мушкет, взять!—крикнул Петренко совсем другим тоном.
Мушкет вскочил с поджатым хвостом и послушно исчез за поворотом горы, нюхая невидимые следы на камнях.
Прошло около часа. Сильный ветер разогнал облака. В горах словно все вымерло. Укрывшись от ветра за большим камнем, Петренко ждал.
Наконец издалека, долетел едва слышный лай Мушкета. Где-то, за перевалом собака нашла барса. Петренко вскочил и бросился на лай.
Перебравшись через хребет, он сразу увидел Мушкета. Собака стояла на вершине ущелья и лаяла на большие камни перед собой, Петренко начал осторожно подкрадываться к ним. Барса не было, видно. Мушкет осмелел и с лаем бросился к камням. Вдруг легкий шорох — и крупный барс прыгнул вниз, мгновенно скрывшись в огромных глыбах, грудой наваленных по склону горы. Оказалось, он лежал на большом камне, совсем на виду. Произошло все так быстро, что Петренко не успел даже поднять ружье.
«Хорошо еще, на меня не прыгнул»,— подумал он, подбегая к новому убежищу зверя.
Мушкет опередил хозяина и уже яростно лаял, поджав хвост и ощетинившись.
— Взять!
Собака кинулась к камням.
Как на могучей пружине, оттуда вылетел барс и бросился на Мушкета. Тот с визгом рванулся вниз, и оба исчезли за ущельем. Петренко опять не успел выстрелить.
Через некоторое время Мушкет появился на склоне горы, с отчаянным визгом удирая изо всех сил по направлению к дому. Следом мчался барс. Медлить было нельзя ни секунды. Рискуя попасть в собаку. Петренко поспешно выстрелил два раза подряд. После второго выстрела барс споткнулся, весь как-то сжался, но сейчас же оправился и продолжал погоню. Оба скрылись внизу ущелья, за поворотом, и тотчас там раздался захлебывающийся лай и визг Мушкета. Барс нагнал собаку…
Не разбирая дороги, Петренко бросился вниз, на бегу заряжая ружье.
За поворотом оказался обрыв. Где-то внизу жалобно визжал Мушкет. Петренко растерянно оглянулся, высматривая место, где можно было бы спуститься с обрыва. Вдруг взгляд его в упор встретился с зеленоватыми глазами барса — зверь лежал рядом с ним, распластавшись над краем пропасти. Почти не целясь, Петренко выстрелил. Барс подпрыгнул и камнем полетел вниз, сразу скрывшись из глаз.
Смахнув рукавом с лица внезапно выступивший пот, Петренко быстро нашел спуск. Мушкет визжал все тише. Поспешно спускаясь, охотник старался понять, почему визжит собака — ведь барс лежал наверху: или она сорвалась и разбилась о камни, или ее рванул и сбросил с обрыва зверь…
Последний поворот ущелья. И что же?! Мушкет и барс, вцепившись друг в друга, катались по снегу с рычанием и визгом. Подбежав ближе. Петренко увидел, что вся морда собаки засунута в пасть барса. Прижав уши, зверь рывками тянул Мушкета на себя, не обращая внимания на подбежавшего человека. Собака с жалобным визгом упиралась. Оба скатывались вниз. Петренко кричал и растерянно бегал кругом. Наконец он выбрал момент и выстрелил. Барс дернулся, его челюсти разжались и выпустили морду собаки, залитую кровью. Озверевший Мушкет тут же вцепился в труп своего врага. Петренко оттащил его в сторону. Собака начала с визгом тереться окровавленной мордой о снег.
Кроме раны в груди от выстрела в упор, на барсе не было ни малейшей царапины. Петренко стоял и ничего не мог понять. Ведь он видел, как попал в барса на склоне, когда он гнался за Мушкетом, да и там, над обрывом, он не мог промахнуться на таком близком расстоянии! И почему визжал Мушкет, когда барс лежал над обрывом?
Таща за лапу убитого барса, Петренко начал подниматься вверх по ущелью своим следом. Сзади раздалось злобное ворчание. Петренко оглянулся. Рычал Мушкет, ощетинив загривок и поджав хвост. Он смотрел под обрыв, трясясь как в лихорадке.
Там, в снегу, что-то серело. Это был первый убитый барс, еще теплый.
По следам нетрудно было распутать все, что произошло. Барс, раненный первыми выстрелами на склоне горы, подогнал собаку ко второму зверю, и тот схватил ее. А сам остался лежать над обрывом и был добит выстрелом в упор,
«Барса, который схватил Мушкета, надо было поймать живым!»,— размышлял Петренко, возвращаясь домой с двумя убитыми барсами, притороченными по обеим сторонам седла.
С этого дня мысль о поимке живого барса не да- вала Петренко покоя. Прошло три года. Семь барсов добыл за это время Петренко со своей собакой Мушкетом. За ними прочно закрепилась в горах слава бесстрашных охотников. Но поймать живого барса не удавалось.
М.Д. Зверев
«Охота и охотничье хозяйство» №8 – 1966