О волко-собачьих гибридах писалось много, много есть и сведений о связи собаки с волком. Случай, который я хочу рассказать, по-своему уникален и позволяет взглянуть на эти отношения еще с одной стороны. Речь пойдет не просто о связи, а о чем-то, чему трудно дать определение.
Сокол — борзой кобель, вернее, выборзок с глубокой грудью и мощными лапами и классической для борзой окраской. Несмотря на недостатки в экстерьере, он имеет все признаки породы: длинная псовина, приличная высота в холке, сухая голова. В помете он был самым крупным и уже тогда выделялся особенностью: свою порцию корма съедал в один миг, и если братья и сестры успевали сделать то же самое, добирался до матери, мог выхватить корм из рук, прихватывая и пальцы. Почти до года он бегал неуклюже и тяжело, и создавалось впечатление неполноценности и только отменный аппетит и здоровый блеск глаз говорили, что со здоровьем у него все в порядке. Волею случая Сокол остался у меня в паре с братом, резвым, но трусливым Малышом.
Работать они начали поздно, когда им было по два с половиной года, взяв поднятого зайца в сложных условиях. С этого дня в их охотничьей биографии помарок не было. Несмотря на кажущуюся тяжеловатость, бегал Сокол быстро и зверя брал мертво за шею, не в пример Малышу который настигал добычу первым и, если это была лиса, неизменно получал укус и заходился в плаче. Работали дружно, дружны были и против уличных собак, которые их почему-то недолюбливали.
Сезон охоты подходил к концу, февральский снег был глубоким, настолько, что во многих местах не держал собак, и в степь я выехал, чтобы промять их. Зверя не было, день уже подходил к концу, когда поднявшись на очередную сопку, увидел уходящего логом волка, до которого было метров триста. Собак не нужно было травить, они уже неслись к цели. Малыш, добежав до следа, будто споткнулся, а Сокол быстро приближался к волку. С тревогой я ждал развязки, хотя Сокол и мощный крупный кобель, волк остается волком.
Зверь и собака оскалились друг на друга, замерли, затем обнюхались и пошли трусцой, волк впереди, собака сзади. На свист и крики пес не реагировал. Домой пришлось возвращаться без Сокола. Не пришел он и на следующий день, очевидно это была волчица, к тому же в период гона.
Прошла неделя. Два раза я выезжал в степь, надеялся найти остатки собаки, но безрезультатно. Сокол пришел сам, исхудавший с опухшей от укусов мордой. Поел и сутки лежал не двигаясь, к вечеру на ближайшей сопке завыла волчица. Сокол встал и ушел на вой.
Встречи эти длились с февраля по май. Неоднократно их видели пастухи, несколько раз волк и собака лежали на скирде сена рядом с селом, после чего доярки стали бояться утром ходить на работу. Наблюдали и такое: Сокол тащил со скотомогильника часть теленка за сопку, где его ждала она. В руки Сокол в это время не давался, а деревенские собаки шарахались, едва гуляка направлялся в их сторону. Несмотря на то, что пес неделями был степи и были сильные морозы, тела он не потерял, был упитан, на морде периодически были следы укусов, это говорило о стычках с волками. Как ему удавалось уцелеть в стае остается загадкой, то ли там не было матерых самцов, то ли его сторону принимала волчица.
С апреля начали поиски логова. Сокол, если был дома, исправно шел километра три где-то рядом, а потом исчезал. И в марте, и в апреле попытки Малыша пойти следом в степь оборачивались трепкой для последнего. Более того, Малыш открыто выражал свою неприязнь, когда Сокол приходил домой. В мае Сокол уходить в степь прекратил. Логово нашли пастухи недалеко от дороги, щенков было семь, одного, предварительно подвернув ему лапку, оставили, остальных забрали. Один попал к хозяину, у которого жили собаки, он был еще слеп, грязно-бурого цвета, все, конечно, было волчье, за исключением кончиков лап и белого пятна на груди.
Зверь присутствовал в нем постоянно, уже в месячном возрасте он прятался в темные углы и рычал на чужих, смотрел прямо, не мигая, не отводя взгляда.
Перепало от Таймаза, так его окрестили, курам, которые оказались слишком доверчивыми. А в остальном он был щенком, играл, ласкался, деревенские собаки трогать его не пытались.
К осени Таймаз вырос в красивого рослого зверя и в ноябре — декабре не уступал в резвости собакам, удачными были и его участия в охоте, правда, недостатком было то, что если заяц попадал первому ему, то оказывался съеденным, а у лисы испорчена шкура.
«Эксперимент» по превращению волка, пусть и гибридного, в охотничьего пса продолжался до конца июля очередного года; после того, как от зубов Таймаза пал еще один баран, нервы у хозяина не выдержали, причем последних волк зарезал, уже будучи на цепи. А месяцем раньше можно было видеть такое: Таймаз лежит на навозной куче, положив голову на лапы, глазами сопровождает проходящих мимо овец, а из угла рта свисает нитка слюны.
Подруга Сокола с хромым щенком несколько раз попадалась на глаза пастухам, и, по всей вероятности, жила где-то в округе. Зиму мы ждали с интересом и беспокойством, возобновится ли дружба между собакой и волком?
Ноябрь, декабрь и часть января Сокол в паре с Малышом исправно выполнял свои обязанности на охоте. Пришел февраль и вместе с ним время гона. В один из вечеров, в середине месяца, недалеко от села подали голос волчица, пес ответил полу воем. На ночь собаки были закрыты в сараи, Утром довольно крепкая дверь оказалась прогрызенной. Сокол снова ушел, а табунщики рассказывали, что в группе волков, напавших на лошадей, видели крупного пегого пса, который гонял пастушьих собак. В руки Сокол вновь не давался, глаза отводил в сторону, и даже становилось неприятно от его настороженного взгляда. Прикончить его не поднималась рука, на охоте к нему претензии не было. Оставалось ждать, мысленно просил его не попадаться пастухам, которые грозились пристрелить.
Зазеленели сопки, потянуло пряным запахом от кустов таволги, набрала цвет карагана, появилось потомство видно и у подруги Сокола, в степь он больше не ходил.
Вновь занялись поиском логова. Оно было найдено 31 мая, 8 семи километрах от села. Волею случая искавший логово охотник-казах Опан (у него жили и живут собаки) был один, пришел без топора и лопаты и достать волчат из норы рукой не удалось.
В прошедшую зиму волков в округе видели, были их следы и у села, но Сокол в степь не уходил. Скорее всего волчица была убита.
Остается добавить, что Сокол и Малыш живы, в июне им исполнилось 6 лет. Рабочие качества Сокола поставлены под сомнение, в драке была прокушена лапа, хотя бегает он все еще прилично.
Н. Костромин, Восточный Казахстан
«Охота и охотничье хозяйство» №11 – 2012