В современной охоте приобщение к природе, познавание неизмеримо преобладают над преследованием и добычей. В этом решительное отличие любительской охоты от промысловой. «…Охотники — племя бескорыстных мечтателей и верные стражи природы…» (А. Ливеровский). Культура любительской охоты предполагает воспитание, затем соблюдение правил и исполнение традиций, сбережение природы. Такая охота все более завоевывает признание общества и новых сторонников. Наряду с этим в связи с перестройкой экономики в России в настоящее время существенно снизилось значение промысловой охоты. Уходят из промысла профессионалы, а приходящие им на смену рядовые члены обществ охотников к промысловой охоте относятся больше как к любительской. К тому же преобладающее число охотников ныне живет в городах, здесь же сосредоточено и охотничье собаководство. Москва, Санкт-Петербург, Иркутск, Тверь, Ярославль стали крупнейшими кинологическими центрами, потому что необходимым компонентом любительской охоты служит породистая собака.
«Всякий охотник знает необходимость… собаки: это жизнь, душа ружейной охоты…» (С. Аксаков). «Охотничья собака — ключ от замка, на который природа закрыла от нас свои тайны…» (М. Пришвин). Подобно тому как через экран телевизора открывается окно в мир, через охотничью собаку горожанину видится все российское природное раздолье.
Объективный полувековой итог работы центра собаководства в Москве подтвержден записями племенной книги России (ВРКОС). Целая треть здесь — представители московского региона, еще треть — их полные потомки (дети и внуки) из других регионов. Все самостоятельное классное разведение собак в других регионах России умещается в оставшейся трети племенной книги.
Однако перемены, происшедшие после 1991 г., заставили многих усомниться в возможности сохранить то, что называлось охотничьим собаководством России. Прозападные ориентиры расположили город к внедрению новой, якобы совершенной модели собаководства, принятой странами ЕЭС. А новость эта заключается в переориентации городского собаководства для зрелищ (шоу).
Наша комплексная система обеспечивала участие всего породного поголовья в общем племенном конкурсе с всесторонними показателями каждой собаки, охватывала и крайние формы — состязания полевых или экстерьерных победителей. Любая одномерная система встраивалась в комплекс. В ряду традиционных ценностей на первом месте всегда была способность породистой охотничьей собаки верно делать свое дело. Внешняя блесткость была лишь заводским украшением рабочих свойств. Борзая, гончая, лайка или норная собака обликом отвечали назначению. Стандарты охотничьих пород представляли свод типичных признаков для совершения породной работы, вели охотничье племя от работающих собак. Цена неработающей собаки была «один патрон». Жестокой практикой сохранялась подлинность охотничьего собаководства в России. В век величайших потрясений для народа удалось сохранить и борзых, и гончих; сохранить и сформировать макропороды лаек: западносибирскую и русско-европейскую. В МКФ ни норвежский лосиный пес, ни карельский медвежий к породной работе уже непригодны: скандинавы для зверовых охот используют наших лаек…
После 1992 г. в Москве разведением охотничьих пород стали заниматься неохотничьи объединения собаководов, разводят победителей шоу-конкурсов, ориентируя городской спрос на декоративные свойства, охотничьи свойства у шоу-победителей не проверяют и от их потомков не ждут. В то же время в охотничьих обществах пустыми остаются элитные племенные гнезда. Опустели охотничьи выводки, испытания, выставки без молодого пополнения…
Наша прежняя система частью была распущена, частью разругана (за связь с «казарменным социализмом и мичуринской биологией»). Сегодня можно лишь с сожалением вспоминать, как об утраченном «золотом веке», о советском охотничьем собаководстве — отрасли охотничьего хозяйства и животноводства с государственной организацией племенного дела и питомниками, со стандартами пород, правилами отбора и оценки по комплексу достоинств, с институтом экспертов и судей, со специальным «курсом собаководства» в вузах и техникумах охотничьего хозяйства, со всесоюзными кинологическими съездами…
Стремлением влиться в шоу-систему наша культура собаководства поставлена в хвост зарубежной, признается отсталой, самобытность ведения пород теряет цену. Переделу подвергается самое ценное — наше подлинное рабочее собаководство (и охотничье, и служебное). Бывшее превосходство рабочих свойств подменяется превосходством внешности в породах. Над стандартом пород ставится шоу-эталон — «красивейшая собака на выставке».
Для скорого приобщения к западной цивилизации и для передачи декоративной РКФ «головного» права командовать в любительском собаководстве была использована государственная поддержка. Вышло Постановление Правительства (№ 290 от 07.05.92 г.) «О совершенствовании собаководства…» — угодное декоративному и убойное для охотничьего собаководства. Предписывалось всем обустроиться по-западному для вступления (во главе с РКФ) в МКФ. Переустройство и принудительное объединение с обособлением только собаководов спровоцировали ломку сложившихся ранее общественных организаций, таких как общества охотников-любителей.
Сверху разделились и общественные организации: собаководческие — от охотничьих и владельцы собак неохотники — от охотников. Охотничье собаководство раскололось на рабочее и декоративное направления.
Под постановление № 290 (под «исключительное право РКФ») прозападники и в охотничье собаководство России ввели новую документацию — «лицензирование и сертификацию» — для осовременивания. РФОС, соучастница «головизны РКФ», получила свою долю: начала функционировать как монопольная регистрационно-брачная контора по изготовлению и выдаче разных новых бумажек в обмен на деньги заводчиков всех охотничьих пород в России. (Только двумя годами позже Правительство РФ в Постановлении № 1418 от 24.12.94 г. определило, что «виды деятельности в любительском собаководстве лицензированию не подлежат».)
Организаторы РФОС, прежде всего, вторглись в интересы МООиР и городского охотничьего собаководства московского региона. Направляя в декоративный передел охотничье собаководство России, они разрушали московский племенной центр, разоряли не свое, а московское достижение. Создавая же взамен свой чиновничий центр — РФОС, приобретали себе хлопоты, очевидно, выгодные: платные сертификацию и «лицензирование», выставочный шоу-процесс (спонсируемый западной кормовой индустрией), рынок экспертных оценок и продажи щенков. Полем РФОС без обществ охотников была не в состоянии заниматься, поэтому и объявила поле и бонитировочный процесс второстепенными, необязательными для своих новых задач.
Распоряжение президента страны (№191-рп от 1996г.) вернуло собаководство России в национальное русло, подтвердив, что курс «совершенствования собаководства» был взят не туда.
Постановление Правительства №290 и Распоряжение Президента № 191-рп разделили собаководов на сторонников и противников насаждения у нас шоу-собаководства уже не понаслышке, а по реальному переделу и развальному итогу.
Московские охотники — приверженцы традиционных приоритетов, собака — личная собственность, порода — общественная, действующая охотничья порода — национальное культурное достояние. Охотничье собаководство — целый пласт сохраненной национальной культуры.
Абсурдно думать, что этот пласт можно сохранить вне обществ охотников даже объединенными в общественные организации силами собаководов-неохотников, тем более в обществах декоративной направленности.
На 1-м съезде кинологов России в 1996г. московские охотники-собаководы заявили о преобладании полевой работы над выставочной и о неразрывной связи с обществами охотников и были поддержаны. Чтобы начал действовать Общенациональный комитет по охотничьему собаководству как сооружение российского масштаба (по предложению съезда), нужны особые полномочия его центральной секции (для центрального региона), соответствующие реальной роли и структуре Национального заводского центра охотничьего собаководства. Центр кровного собаководства МООиР, вступивший в 1996 г. в Российскую лигу кинологов, республиканским статусом не обладает. Регионы отделяют от центра свои интересы в охоте, в собаководстве в регионах не чувствуют декоративного передела. Ждать, что они всколыхнутся, всколыхнется вся Россия, придется долго. И будет поздно.
Распоряжение президента страны (№ 191-рп от 15.04.96г. «О национальной системе кинологической деятельности и собаководства в Российской Федерации») установило первенство национальных интересов над прозападными, рабочих, пользовательных, над декоративными в отечественном собаководстве, восстановило систему традиционных ценностей. Городскому охотничьему собаководству московского региона для защиты от декоративного передела нужен официальный статус Национального заводского центра охотничьего собаководства, статус, делающий его независимым от посягательств республиканских общественных организаций в охоте и собаководстве, ограничивающий их деятельность в московском регионе в охотничьем хозяйстве, устанавливающий приоритетное право «центра» на эту деятельность в московском регионе, дающий право на непосредственный контакт с регионами России.
Вероятно, на первом этапе должно быть создано Соглашение всех заинтересованных сторон. Оно должно быть встроено в систему, чтобы пользоваться протекцией Администрации Президента, как то предусмотрено в его распоряжении.
Ю.Гюнгер, координатор породы кокер-спаниелей Центра кровного собаководства МООиР
«Охота и охотничье хозяйство» №6 — 1998